ЧТО ЖЕ МНЕ НУЖНО В ГОЛОСЕ МИЛОМ?
Свечной огарок
«Свеча горела на столе…»
Б. Пастернак
А от свечи остался лишь огарок
Оплывшим, несмешным комком.
Она зажгла её в тот вечерок,
Чтоб осветить себя перед юнцом.
Она такая же была девчонка.
И шаловлива, весела, а вдруг – грустна,
Но знала точно, что уж ночка
Зовёт к себе – нежна, страшна.
Она не стала ждать и позвала
И ночку, и юнца, вдруг оробевшего,
И всё, что было, всё им отдала
В шалашике у пруда здешнего.
…А годы прорвали тот пруд,
Шалашик уплыл на волнах.
Огарок лишь – памяти труд,
Остался в моих, уж неробких, руках.
Но можно и пруд запрудить,
Можно шалаш тут срубить…
Где же вы, девушка с ночкой?
Чем же к вам путь осветить?
Может быть…
Портреты людей написаны маслом,
Их издали лучше смотреть.
Вблизи не понять мне их толком,
Душевной черты не узреть.
Какая-то дивная муть разводами красок
Нахлынет волною, кричащей без слов.
А, может быть, люди откинули масок
Обманный портрет, что не нов.
Себя разгадать я пытаюсь,
Увидев портрет на стене:
Стану близко и сразу теряюсь:
Я иль не я это тут на холсте?
Отойду я совсем от портрета –
Расстояние чудо творит:
Смотрит «я» на меня с силуэта
И с укором в себя не глядит.
Оттого и, наверно,
Ты целуешь меня, закрывая глаза.
Женщина знает, ох! верно:
Расстояний обман –
бирюза –
как слеза.
«Хо! Ну и что?»
Совсем похож на дождь
Аплодисментов шквал,
Ну, скажем, и не шквал…
А всё же звук – как дождь.
Так летний спорый ливень
Округу долгожданно оросит…
Да даже в снах и не увидит лютень,
Что дождь с землёй творит.
Аплодисментов дождь недолог,
Стихи раздав, поэт уйдёт…
С надеждой на залог,
Что завтра в дом войдёт.
Ах! одолжите же под дождь,
Бог даст, явятся всходы…
Но в день и ночь, не в дождь,
Камнем на шее – проценты.
Кораблежоги.
Пелена тумана над рекой –
На вербные кроны сугробом.
Много общих кораблей уж за собой
Мы сожгли и в розницу и оптом.
Вот поэтому молчим уж у реки…
Нехотя река толкается волной,
Не от резвости, наверно, от тоски
Всё плещась, бормочет о своём.
Далеки мы, ох! как далеки
Друг от друга – через океан материки.
Разделяют нас шторма – лихи,
Но и не по нам грустят уж кулики.
А к утру спадает пелена…
Солнце пляшет мачтами флотов,
Вся река до берегов запружена
Кораблями разных видов и сортов.
Знать, не зря мы здесь сидели до утра
И молчали в милом ожидании,
Впереди у нас ведь уйма дел – пора!
Посжигать другие корабли – остатние.
Ах ты, милая моя!..
«Алло! Это кто?»
И. Н. И.
Голос сквозь скрежет мембраны –
Не сразу меня он признал…
Иней в окне осиянный
Тембром грудным – засверкал.
Что же мне нужно в голосе милом?
Может, в жилетку всплакнуть захотелось?
Да нет, всё не так… Об одном
Мечталось мне, грезилось, яро хотелось
Хоть издали просто увидеть тебя…
«Как Вы живёте, светлый мой Ангел?»
Но рядом я с Вами не вижу себя,
К милому голосу путь не узрел.
Зимняя стужа сковала поля,
Иней не только в окне, и – в душе.
Стылой слезою молчат тополя.
Грустью налилась и трубка в руке.
… Голос сквозь скрежет мембраны…
Как стук каблучков в коридоре…
Его узнаю в расстояньях немереных
Нотой мажорной весенней поре.
Материнская песня
Одета бедно, но опрятно
Иной раз входит она в сны мои –
В платочке беленьком, повязанном уютно,
Вполголоса поёт мне песенки свои.
Родник удмуртской песни льётся,
Найдя дорожку и до Камы вод.
И в грусть душа наскоро окунётся,
А вынырнет, как паводок уйдёт.
Её шаги – на тысячах дорог,
Хотя и дальше-то Казани не была.
Земная ось – родной порог,
Отсюда она песни родила.
А были эти песни об одном –
О грусти светлой уходящих лет,
Их пели мы когда-то и вдвоём,
Но нынче их поющих уже нет.
А на её погосте – удмуртские берёзы
Чуть слышно «ля-минор» дают,
На нотах же – несбывшиеся грёзы
О песнях, что на праздниках поют.
Граффити.
Совсем уж в ночь по улице шагаю –
Или домой, а, может быть, из дома…
В Ижевске иль зима, иль осень – угадаю
Едва ли я. Природа растерялась и сама:
Совсем уж редкие машины в слякоть
Идут брезгливо, но – спешат
Как вырваться бы в снега мякоть –
Колёс шипы не зажужжат.
Вот длинная ограда повстречалась
Литая из бетона. Высока.
За ней скелетом стройка начерталась
Как рыбного кусочки-отломы пирога.
А на ограде юркий незнакомец
Рисует чем-то чудо-юд,
И в ночь не спит шельмец,
Знать, Музы днём интима не дают.
Кричу:
- Здорово, Пабло Пикассо!
Или ты кто?
- Привет! Конечно, Пикассо!
- Тогда я – Сальвадор Тюссо…
Закуриваем тут.
Ах, бы крылышки…
Снегирьком на снегу –
Алый пеньюар на простыне.
Голубкой белой, пуховой
На плече моем – волосы твои.
Синичкой вёрткой, огневой
Пальчики твои – по моей груди.
Соловья берегового голос
В переливах песенок твоих.
Ястреба же зоркого обзор
Затаился под ресницами в тени.
Лебединой парой над Землёй
Встанем на крыло с тобой.
Для Любви ж останемся людьми –
Небеса в подарок ты прими.