Слова молвить друг другу не смеем

* * *
Я забыла дорогу домой,
Где в деревья вколочена память,
Где ответят, что стало со мной
И что сделать, чтоб это исправить.

Я забыла, где светят костры,
И где окна горят, я не знаю,
Я не помню, с которой поры
Капли с неба в подол собираю.

Не пойму, почему босиком
И зачем в фиолетовом платье,
Для чего вдруг с нательным крестом,
На котором застыло распятье.

* * *
Целуется шорох, прозрачный и липкий,
С ночной темнотой,
За лесом качается линией гибкой
Послушный покой.

А я вспоминаю вечернюю сырость
И в красках зарю,
Что в ливнях и ветре немного постыла —
Кричала в бреду.

Кричала малиновым, желтым и рыжим,
Чихала, горя.
Она ничего, кроме всхлипов, не слышит —
Больная заря.

Но вечер погас, почернели деревья,
Затихла трава,
Лишь ветер прозрачным гулял привиденьем,
Просился в дома.

* * *
Лучи заменятся туманом,
Мелькнет виденьем лунный лик,
Заснет в полузабытьи пьяном
На ветхой лавочке старик.

Крик журавля заглушит ветер —
Лекарство от сырой тоски.
Трепещут и летят в просвете
В бесшумном танце мотыльки.

Здесь был закат. Теперь румянец
Один остался. Так легко
Краснело небо, яркий глянец
Разлив везде, как молоко.

Камыш баюкает и нежно
Ласкает струи родников.
Роняет лунный свет небрежно
В тьму перламутровых жуков.

* * *
Ветер мокрые листья разносит,
Сам не зная, чего у них просит.
Манит луж глубина.

Небо ярче, но льдом застывает,
Чей-то голос из рощ долетает,
И опять тишина.

Я сегодня гуляла по саду
И вдыхала цветную прохладу —
В ней волшебный покой.

Свежесть, в воздухе растворяясь,
Незаметно в прозрачность вплетаясь,
Поджигает тоской.

Ворон, севший на сук, засыпает,
Оторвавшийся лист замирает,
Застывает земля.

Слова молвить друг другу не смеем
И, обнявшись, бредем по аллеям
Вместе: осень и я.

РУСЬ

Ветер в поле ромашки покачивал,
На дубах теребил листы,
Губы в речке прозрачной смачивал
И летел шелестеть в кусты.

Деревенька моя в десять домиков —
Всё милее больших деревень.
На пригорке рябинки и клёники,
А в логу родниковая звень.

На болотнике мята душистая,
Под забором малина красна,
За задами река золотистая —
Ржи колосья земля родила.

Поле! Поле! И нет тебе краю.
Воли-волюшки сладкой дитя.
Русь! — звеня, в светлом сердце играет.
Только здесь я узнала тебя.

* * *
В памяти все собери тропинки,
Загляни в ночную тишину,
Посмотри, как с тонкой паутинки
Я росу налипшую стряхну.

Как из люльки выну осторожно
В мокрых иглах скрывшийся грибок,
Соберу земляны в подорожник,
Подберу спустившийся листок.

Слушай: снова шепчутся осинки,
Ветер в скрипы раскачал сосну…
Вспомни все заветные тропинки,
Проскользни в лесную глубину.

* * *
Погаснут огни, и задумчивый вечер
Тоскливый покой принесет.
Погаснут огни, но тоскливые свечи
Рука чья-то снова зажжет.

Мне не о чем плакать. Упрямо молчанье
Повиснет на тонкой струне.
Огонь, что в печи, догорать не устанет,
Но грусть не сгорает в огне.

Мне не о чем думать. Мечты покрывало
Все мысли укрыло плотней.
О чем-то далеком застонет гитара —
Признанье мерещится ей.

Растает туман, потеплеет прозрачность,
Звезда засияет вдали.
И струны о чем-то знакомом заплачут.
Стемнеет. Погаснут огни.

* * *
Лизала ветки дождевая пыль,
И небо, как туман Моне пурпурный,
Пропитанное влагой.
Сон иль быль
В скользящей выси лунной?
И светляки фонарных голышей,
Стоящих молча в тишине дрожащей…
Как зыбко счастье в ниточках ветвей,
Но тем приятнее и слаще.

НОЧЬ

Тихо. Темно. Темный сад.
Лунной дорожки прохлада.
Пни, развалившись, стоят,
Рядом вздыхает ограда.

Тихо. Душистый покой
Мята вокруг раскидала.
Свежей прозрачной струей
Речка траву чуть примяла.

Глядя в ночную гряду,
Окна глазастые светят,
А на качели в саду
Мягко качается ветер.

* * *
Не понимаю… и не знаю,
Что говорить своей судьбе.
Я так легко тебя кидаю
И снова прихожу к тебе.

Такая странная свобода,
Такая сильная тоска.
Моя безумная порода,
Твоя холодная рука.

* * *
Спускается ветер в ладони,
И свежесть встречает зарю,
Стеснительно ветка затронет
Косичку ручья на бегу.

Хрустально поют спозаранок
Чуть сонные капли дождя,
Слезает со стылых лежанок
Весна, умиленье храня.

Взлетит до лазури небесной
Стремительно и не дыша,
Как радость чарующей песни,
Влюбленная в нежность душа.