Вместо рецензии

 


 

(необязательные заметки Сергея Килина)

 

Читал «Необязательные заметки» Сергея Килина (журнал «Луч» №№ 11-12 за 2012 год), ощущая какое-то непонятное беспокойство внутри. Никак не мог определить, почему на душе так пусто и горько одновременно. Прочитал несколько заметок – вздохнул, усмехнулся, – вроде бы хорошо, но что вдруг так пусто-то и даже противно на душе…

Пытаюсь размышлять: казалось бы, ничего не происходит в заметках – конфликтов даже нет открытых. А в искусстве всегда должен быть конфликт. А здесь – их нет. Это, наверное, и «зацепило» меня. Мне самому интересен иной взгляд на современный конфликт в искусстве. Конфликт современных индивидуумов, как мне видится, – это уход от конфликта. И это часто вижу я сейчас у «бывших советских человеков»! Посмотрят они друг на дружку – сканируют взглядом с ног до головы – обнюхаются, словно собаки, да и, всё понимая разом, ху есть ху и чего тут и говорить ещё, тут же стараются уйти от ненужного общения: по-светски, с полуулыбками, даже с вежливо-любезными словечками этикета и лживыми рукопожатиями. Пусть так – уж всяко лучше, чем грубое препирательство и выяснение отношений прилюдно.

Природа человеческого конфликта, так мне мыслится, заключается в нём самом. Он, человек разумный (Хомо Сапиенс), что-то намыслит, что-то назахочет и даже чего-то натворит, а мир – сопротивляется. Тут и начинается великое противостояние интересов… И конфликты, и драки и т.д и т.п.

После развала СССР и развала советской идеологии, как мной понимается, произошёл и развал советского человека. Как это происходит иногда в жизни с нами, когда мы вдруг теряем дом, семью, работу… Это трагедия. Но так вот случилось со всем народом в нашей развалившейся советской державе. Это стало трагедией страны. Это вызвало криминальную революцию, которая смела все устои социализма, подменив их моралью новых русских и ложью политиков.

Российский народ-кормилец, как всегда, обманутый, брошенный, униженный и оскорблённый, обворованный сбербанком, потеряв все свои сбережения, вынужден был начать жить с «0». Благодетели, конечно, тут же нашлись! Пришли ребята в малиновых куртках и принялись надурачивать людей снова. Ваучеры подсунули. Так ведь и удалось им опять надурачить народ! Наш Хомо Сапиенс растерялся – кому верить-то? Как же тут не станешь растерянным!

И вот, став «человеком растерянным», россиянин кидается в разные стороны, глядя на картинки в телевизоре, читая СМИ. Тут ему и Египет с Грецией, тут ему и «богатые тоже плачут» – только русскими уже слезьми. Плачут, конечно, не натурально, а так, как бы понарошку. Но русский наш «человек растерянный» верит им – дурак. Ведь опять его енти самые «понарошники» дурачат, а он, бестолочь, верит! Вот и думаешь, как это бывшие советские люди, сто раз одураченные, так себя позволяют наивно вести на поводу… Отгадка проста – непонятки полные! Вот и стали мы, россияны, «человеки растерянные»: думаем одно, делаем другое, чувствуем третье, говорим по четвёртому, а хотим – пятого. Как в таком раздрае жить, ума не приложу?! Сам так живу!

«Человек развалившийся» – так бы я назвал хомо сапиенса в сегодняшней России – превратился в «человека растерянного». Российский человек, в массе своей ставший разваливаться вместе со всей страной, начал, понятное дело, терять основы умственные, материальные и социальные. В этом и беда.

Вот этого разваливающегося (растерянного) человека нашей державы и увидел я в горьких усмешках «необязательных заметок» Сергея Килина. Вот он, «человек растерянный», глядит изнутри себя, своей пустоты, и мыслит: «Вот я иду с женой на прогулку. Вот я отказываю другу в выпивке. Вот я накормил собаку… Мыслю – значит, ещё существую…» Поскольку, вероятно, «человеку развалившемуся» хочется всё же существовать. Не хочется ему ни конфликтовать, ни уподобляться картинкам из ТВ-ящика и доказывать кому-то, что ты – «человек подобный». Нет, он – «человек растерянный», пока растерянный. Потерявший развалившуюся державу и себя в ней, он всё же хочет найти себя. Он – мыслит! Он ищет пока так: смотрит на себя, на себе подобных, на собак, соображая, что ему дорого, что важно. Чувствует, как игриво трогает его красивой грудью испанка. Он пока только усмехается, оценивая и свою, и текущую вокруг него, и в нём самом, жизнь и пытается приспособиться, пытается выжить. Пытается измениться, потому что основной закон жизни таков: «Хочешь выжить – изменяйся!»

Вот и герой Килина Сергея является одним из нас – этаким «человеком растерянным», живущим рядом с нами в изменившейся стране по имени Русь. Тоже, как мы, стоит – думает, репу чешет, мыслит, поступает, живёт и даже усмехается… Но усмешка его – какая-то пока горькая…

Мне показалось, что я вижу в «необязательных заметках» у Килина ту же, знакомую мне в жизни, природу избегания конфликтов. Даже больше: вижу сознательный отказ от всяких отношений с другим человеком, несмотря на взаимную приязнь и, как ни странно, взаимное притяжение двух сердец, внезапно воспламенившихся любовью. Но разум их вдруг гасит эту любовь – холодно и так расчётливо, как пламя только-только загоревшегося дома: влюблённые берут огнетушитель и заливают огонь вылетающей пеной… Чтоб и следа не осталось. Кошмар! Ну, секс – одноразовый – ещё допустят, но чтобы пламя любви – да Боже упаси! Ни-ни-ни… Вот она – живая жизнь и холодный ум «человека растерянного». Может, он решил стать человеком расчётливым? Так, вероятно, с таким расчётом, скоро и греха не станет. А, Серёга Килин? Но как ты «поймал» меня на эту приманку! Умница!

Пройдёмся, так сказать, виртуальным пером по реальным заметкам Килина. «На злобу дня ответим злобой!» Простите, ошибся – «не ответим» злобой!

Читаю первую заметку: «Доказательства его высокого происхожде…» Простите, «Доказательства моего высокого происхо…» Нет, опять не так. «Доказательства моего высокого сни…схождения» – вот так!
Первая же заметка «Доказательства» Сергея Килина именно такое вот ощущение во мне и вызывала: что Килин со мной, как с читателем, типа, шутит. Если не сказать – издевается. Ну, думаю, тогда я в ответ тоже, типа, пошучу. Вот и получится у нас, как говорят, лукавая мудрость. От лукавого. «Гнать такой порожняк», конечно, можно. Но – зачем? Какой смысл? Какая цель? Тут-то, вероятно, и зарыта собака Арчи, которую прикормил Килин на даче. (Шутка. – А.М.)

Все остальные заметки прочитал с удовольствием. Когда же форма и содержание уживались в его заметках («От чего зависит настроение», «Весы», «Как это происходит», «Химия в быту», «Размышление», «Профессионал», «Женитьба», «О времена, о нравы»), то получилось классно!

Тут и «чувствам тесно, и мыслям просторно», если перефразировать слова величайшего мастера:

Правилу следуй упорно:

Чтобы словам было тесно,

Мыслям – просторно.

И всё же, в финале, когда я перечитал «Монолог о любви» ещё раз, мне вновь стало неспокойно на душе… Зачем так? Как так можно? Что это? Но вдруг сам поймал себя на мысли, что делал это в жизни не раз. Тоже так приглядывался, понимал, и она всё понимала, смотрели друг другу в глаза – долго, пристально, молча – и разворачивались, и расходились по домам. И вздыхали, вспоминая внезапно взволновавшее нас чувство, и тосковали, и плакали… И продолжали жить, вернее служить семье, понимая, что существует ответственность перед семьёй, перед детьми, перед родом и Богом…

 Так что же делать с поразившей вдруг нас любовью к тому (той)?.. Ничего. Ждать. Думать. Решать. Понимать. Взвешивать. Жить. Но если уж сосем невыносимо, если больше нельзя быть друг без друга, жить без любви, если семья разваливается от этого, и ненависть начинает править в семье от вашей новой любви, – решайте с достоинством, уходите, любите и идите к новой любви. Иначе – духовная смерть. Всё – только не мёртвая душа. Может быть, это ещё больший грех – с мёртвой душой жить в семье без любви. Сам умер – так хоть ближних своих не умертвляй трупным ядом…

 
В целом же подборка Сергея Килина «Необязательные заметки» оставляет хорошее чувство. Пусть в душе после прочтения и муторно стало, но слова, мысли, образы героев вызвали одновременно с этим и сопротивление души из-за несогласия с автором, с его насмешливым отношением к серьёзному… Ибо помню слова Чехова: «…Художественное произведение непременно должно выражать какую-либо большую мысль. Только то прекрасно, что серьезно».

 В лучших, на мой взгляд, заметках автора: «Профессионал», «Женитьба», «Конкретная мысль», «О времена, о нравы», «Зима – холод собачий», «Монолог о любви» – есть именно то зёрнышко мудрости и доброты, которое заставляет меня чувствовать и думать! Зёрнышко даже может прорасти во мне ростком осознания моей жизни. А это уже – достигнутая художественная цель произведения. «Чувства добрые пробуждать» и, прости, Серёжа, за такой призыв – мёртвых заставлять думать и «человека растерянного» реанимировать…

 Молодец, Сергей! Я вижу в работах Килина житейскую мудрость и цепкий ум художника, который умеет наблюдать и рассказывать в ёмком жанре зарисовки несколькими короткими предложениями хорошую картину мимолётного действия своих героев. Иногда и талантливо. Как бы я хотел, чтобы Сергей Килин более точно поработал над словом. В таком жанре – каждое слово на вес золота! Представь, Сергей, что в первой зарисовке «Доказательства моего высокого происхождения» ты пишешь так: «У меня есть ощущение того, что я…» Тогда не будет грубости «неопровержимых доказательств…»

 

 

 

С уважением и добрыми пожеланиями!

Александр Мартьянов