МЫ – ПОКОЛЕНЬЕ, СВЯЗАННОЕ КРЕПКО
* * *
Мир становится старше,
Но Москве не забыть никогда,
Как в прудах Патриарших
Потемнела от страха вода.
Эти камни живые,
Я, как книгу, читал между строк,
Над советской Россией
Тихий ангел, как перст, одинок.
И пустынно, и дико,
Чёрный пар поднялся от земли,
По России великой
Поминальные свечи зажгли.
Эмигрантские стихи
1.
Я предвкушаю длительное чтенье,
Где звуки обретают полноту,
И тонет в них густых садов цветенье,
И мокрых листьев маленькие звенья
Как краски, быстро сохнут на ветру.
Когда дыханье всякое хвалою
Не повторяет древние псалмы,
И небеса стоят над головою,
И всем понятно равенство простое:
Сидим у Бога на коленях мы.
Нам небеса грозили дисбалансом:
Смешеньем плоти, тверди и воды,
Мы слышим голоса радиостанций,
Мы молоды, отсюда до Прованса,
Не дальше, чем отсюда до звезды.
Не различая в мировом потоке
Самих себя – мы движемся быстрей,
Нас страшно ждать – от хлеба ждать припёка,
От дерева – плодов, налитых соком,
От новых дней – хороший новостей.
Мы говорим, как будто в нас избыток
Священных слов, не нужных никому,
ХХ век, мы избежали пыток,
Мы атавизм, нелепый пережиток,
Нас незачем казнить по одному!
2.
Прощай, немытая Россия…
М. Лермонтов
Ни Праги нынешней, ни Праги миновавшей
Нет в памяти моей, по крови я не чех,
Но прав был человек, однажды мне сказавший,
Что молится за всех.
Мне незачем писать для всех, кто на земле той
Не побоявшись жить, боится умереть?
Ты думаешь, что стих – разменная монета,
Кочующая медь?
Ты думаешь, без нас Россия будет та же,
И сохранят её от всякого врага,
Но на руках моих спасительная сажа
Родного очага.
Подражание Мандельштаму
Дыханьем сердце грел, но в сердце не проник,
Теперь расторгнута помолвка…
И председательствует старый материк:
Европа, нищенка, воровка.
А нам с тобой и так другой отчизны нет,
И нет уже путей обратно.
И мать своих детей, покинув Старый Свет,
Перекрестила троекратно.
Пока печаль моя не выпита до дна,
Мой путь земной укрыт туманом,
И триста лет спустя всё так же солона
Вода бескрайних океанов.
* * *
Слово каплей казалось, но в нём мне
Целый мир открывался живой,
И тащил, как мешок неподъёмный,
И волок я его за собой.
Мучил лиру, и выгнул в дугу я,
И сломал, и оставил её,
Чтобы эту тоску мировую
Переплавить в призванье моё.
Красок взял я, каких захотела
Птица, что прилетала ко мне,
И ожившая песня звенела
На залитом дождём полотне.
* * *
Она так любила подарки,
Не зная печали на вкус.
Зачем же сонеты Петрарки
Учила она наизусть?
В ней зелень цветущего Рима
Срослась со степною травой,
Любовь сочетает незримо
Осколки души мировой.
Вселенская мера единства,
Вселенская мера тепла,
Над страхом её материнства
Смеются твои зеркала.
Короткая встреча случайна,
Мир страшен, законы просты,
И будет холодная спальня
Голгофой её чистоты.
* * *
К.С.
Две случайные фразы,
а так одинаково сказаны,
Это леска закона,
её не порвешь безнаказанно,
Скоро будет деревьев,
как виселиц чёрных, несчитано,
Удали эти письма,
покуда они не прочитаны.
Хочешь каждой дороге,
пойди поклонись по отдельности,
Чтобы чёрные книги
душили тебя беспредельностью,
Чтоб пришло вдохновенье,
с какой-то улыбкою нищенской,
Чтобы морем не пахло,
а пахло сторожкой кладбищенской.
Чтобы всё было серо,
и скупо, темно, искалечено,
Только ручку возьми –
популярность тебе обеспечена,
Собирай свои залы,
своей удивляй эрудицией,
И как хочешь, пиши,
и глумись, и глумись над традицией.
* * *
Мы – поколенье, связанное крепко,
Одною цепью, кабелем одним,
И торрентов вытягиваем репку
Из серых, оцифрованных глубин.
Взрослеем рано, умираем рано,
Живём не так и молимся не так:
«Прости меня, и сохрани от спама,
Убереги от хакерских атак!»
* * *
Я не боялся жить, и воду из реки пил,
Свободы не ценил, и не боялся уз,
Зачем же вы тогда придумали R-keeper,
Explorer и Bluetooth?
Мне некуда бежать, везде меня поймают,
Сим карту вложат мне в мобильный, что бы я.
Не слышал, как Господь задумчиво играет
На флейте бытия.
* * *
Тяжело мне. На пахнущей гнилью
Чёрной тропке в саду – тяжело.
Разве сила моя – не бессилье?
Я, увидевший птиц эскадрильи,
Сам ещё становлюсь на крыло.
Высота в облаченьи пасхальном,
Вечер тих, и закат – не закат.
Почему так легко и печально,
Словно сны по дороге хрустальной,
Ручейки и бегут, и звенят.
И теперь возвращаются краски
К изначальной палитре простой.
Мир тепло сохраняет с опаской,
Так подсолнух без всякой подсказки
Сам за солнцем следит головой.
* * *
Станет прохладней воздух, где-то на ветках арфы
Тайного ждут сигнала, чтобы начать концерт.
Хлынут такие звуки: длинные, словно шарфы,
Скользкие, словно змеи, легкие, как конверт.
Пей их, пока живешь ты, пей, как ночную влагу,
Я не владею в слове их мастерством на треть,
Значит, усну под утро, буду вращать бумагу,
Ты же, вращая Землю, им позволяешь петь.