Из поэтической почты

ИНСТАЛЛЯЦИЯ МЫСЛЕЙ РАВНА ЭСКАЛАЦИИ СМЫСЛОВ…

 

Юрий ЕВДОКИМОВ

с. Кизнер

 

 

* * *

Ни о чем не жалею, что было вчера:

Спотыкался и падал, краснел от стыда,

И царапала в кровь полевая стерня,

Предавали друзья, не щадил их и я.

 

Не боялся работы, молвы средь людей,

И осенние ливни секли как злодей.

Неизмерная даль с половодьями рек

От тебя отделила — жалею навек.

 

 

 

Ирина КАДОЧНИКОВА

г. Ижевск

 

* * *

Пиши себе заметки на полях

Или стихи — едино всё и бренно,

Но самое прекраснейшее время —

Когда еще не тронут звукоряд,

 

Когда, не отвоеваны у тьмы,

Все звуки носятся, измучившись от неги.

И, не касаясь клавиш до-ре-ми,

Ты ми-фа-соль предчувствуешь на дне их.

 

 

* * *

Спросонья начинается январь,

С осыпавшихся елочных иголок.

И времени высокая трава

Всё нарастает и многоглаголит.

 

И старый снег в беспамятстве притих,

Как будто в лодке мрачного Харона…

А ты возлюбленный читаешь стих —

И лик твой, осторожный, очарован.

 

 

 

Римма КРАСИКОВА

г. Можга

 

МОЛВА

 

Мир тесня, одна слеза

Катилась,

Горе неся.

Упала в канаву, разбилась,

Рассыпалася.

Молва вдоль канавы бежала,

Спросила: «Чья слеза?» —

«Моя», — отвечала.

«Плохи твои дела.

Слушай, я — Молва.

Разнесу твое горе,

Разрисую, добавлю…

Будут охать.

Помогать —

Вряд ли.

Страдать

Одной тебе, знаешь.

А что поделаешь?

Это моя работа,

На то и есть я — Молва».

 

 

* * *

Не зови-зови, стежка алая,

У любви-любви змейка тонкая.

Ох, не режь, не режь,

Ножик остренький.

Ох, не тешь, не тешь,

Говор сладенький.

Не руби-руби, топорок, судьбу,

Не губи-губи, душу родненьку.

Не робей-робей перед стужею,

Не беги-беги грязной лужею.

Не мети-мети, рваный веничек,

Не лети-лети, мой воробушек.

Не клади-клади белы рученьки,

Не гляди-гляди в светлы оченьки,

Не шуми-шуми, береза белая,

Не глуми-глуми, судьба милая,

Не скажи-скажи слово льстивое,

Пощади-щади сердце доброе.

Зори-зореньки, пурпур красненький,

Любовь девушки — цветок аленький.

 

 

Юлия МОРКИНА

г. Москва

 

 

* * *

Сакрален ли опыт летучих мышей,

Лишь днями висящих

Меж листьев блестящих,

Ночами — летящих над призрачной чащей

Из снов человечьих под крышею дачной.

Не мрачно ль? В пыли

Замутненной чердачной

Висят перепонки развернутых крыльев

В бессилье —

Дневное презрев изобилье,

Летучие мыши ночами чудачат

С луною и мною — полвека не спящей,

Но этот полет и излет —

В настоящем ль,

Реальна ль бессонница их поколений,

Идущая сквозь —

Меж тяжелых прозрений

Не спящих людей, охраняющих воздух

От времени —

Так неусыпно и поздно…

 

 

ИЗЛОЖЕНИЕ

 

Инсталляция мыслей равна

Эскалации смыслов…

Вы не спите, сеньор,

Вы серьезны и где-то зависли,

В полутьме словарей,

обнимающих ваши колени.

Я гляжу веселей

на судьбу предсказанья затмений.

На знамений судьбу

Я гляжу отрешенней и горше.

Я свой путь нахожу,

Он не скорбен, но он и не скор же.

И не спорится время в руках у держащих поленья,

Без почтенья в печи угольков осыпаются звенья.

Я не слышу, сеньор,

Чтоб серьезно и долго болели

Эти малые птахи, которых убили метели.

 

Я не в страхе, сеньор…

И не в курсе, что мы уцелели…

Мы и сами-то птахи на плахе насиженной цели.

 

 

1

«Я люблю тебя, шизнь»[1],

Я иного, чем есть, не хочу,

И иного, чем было.

 

Это — горькая спесь,

Поддаваться ключу и бичу,

Это смесь, это взвесь,

Где взбесились снега и светила.

Ничего обо мне — ничего о приморских лугах,

Оставаясь на дне, остаюсь и в своем поднебесье,

Может быть, запыленном,

Но верном и прялке, и песне,

Может быть, и зеленом,

Но в зыбке качающем «Ах»…

 

2

«Я люблю тебя, шизнь»,

Но тебе, видно, этого мало.

Ты же съела мой хлеб,

Ты сломала мое покрывало,

Ты умыла мне мыло, случайно забытое в ванной,

Лишь меня не убила, спасая от скуки диванной,

Пролежавшей насквозь, до прозренья друзей и соседей.

Я живу на «авось», да и то оставляю на ветер.

 

 

 

Юлия РАЗИНА

г. Ижевск

 

ТОПОЛИНОЕ ЦАРСТВО

 

Там, где поле холмистое строго

От людей свои сказки таит,

(Под луною лишь полной подолгу

О надеждах своих говорит),

Легким взмахом кнута свое стадо

Истомленный пастух пожурит, —

Над клубничной Медвежьей ложбиной

Ослепительный полдень царит.

Еду в царство утраченных предков…

Целомудренна тишь тополей…

Аромат спелых трав терпко-крепок —

Робко дышит в них жар-суховей.

Сяду между могилок заросших,

Тополь старый на плечи мне тень

Вместо пледа накинет и скажет:

Отдохни. Будешь гостьей моей…

 

 

МНОГОЭТАЖНАЯ

 

Мне как-то дали право

На кройку бытия:

Огромный мир «чужого»

Граничит с моим «я».

Однако, на «этажность»

Экзамен не сдала.

Тружусь как пчелка — важности,

Ах, не нажила…

Жена, и мать, и дочка —

Не падать лишь на дно…

А мир многоэтажным

Является давно…

 

 

Юрий ЧЕРНОВ

г. Ижевск

 

СЛЕПЫМ МУЗЫКАНТАМ РОССИИ

 

Избушка кособокая,

Пустырь, худой забор.

Гармошка одинокая

Играет перебор

 

Нехитрый, с переливами.

С печалью, со слезой,

С мучительным надрывом

Пел голос с хрипотцой.

 

Не торопясь, рассказывал,

Что сердцем вспоминал,

Как встретил синеглазую,

Любил и… потерял.

 

В фуфайке перелатаной,

С седою головой

Певец сидел на лавочке,

Весь в шрамах и слепой.

 

С надеждой быть услышанным

Без устали играл,

Вздыхал, тихонько всхлипывал

И снова начинал.

 

Забытые страдания

С трудом он выводил.

И был тот миг — Свиданием…

Дед закурить спросил.

 

Курил, цигарку пряча,

Вздохнул, гармонь обнял,

Закрыл глаза незрячие

И снова заиграл.

 

 

Василий Чернышев

г. Армавир

 

* * *

Горит октябрьский шелом,

Напоминая людям праздник.

Еще шумим мы за столом,

Как в дни июля, без боязни.

Еще мы празднуем успех,

Пересыпая взрывом смеха

Или высмеивая тех,

Кто не достиг, как мы, успеха.

Еще мы сходимся в одном —

Ждем от судьбы всегда подарка.

Нам всем на поприще земном

В объятьях мира очень жарко.

И рвем в порыве гнева зев,

Когда вершат дела подонки.

Еще мы делим на друзей

И на врагов себе подобных.

Как, впрочем, делят и враги.

И дележу внимают дети.

Такие вот, брат, пироги

С начинкою тысячелетий.

 

 

* * *

А снег и шел, и шел. Луна

Светила замкнуто и мирно.

И проступали письмена

На этих веточках старинных.

А снег и шел, и шел — умен, —

С уставших душ снимая камень.

И проступала связь времен,

Почти утраченная нами

 

 

* * *

Хотя моя песня земная не спета,

Не всё что ни есть в этой жизни приму.

Всё меньше желания видеться с кем-то,

Всё больше желанья побыть одному.

И нет заблужденью людскому предела,

В словах наших праведных нет седины.

И вы не пытайтесь меня переделать,

И вы не пытайтесь мой мир изменить,

Как тексты священные.

Зреют и тают

Снега в вышине, что плывут на Саров.

Всё чаще и чаще к тиши припадаю

И слушаю полифонию миров.



[1] Цитата из стихотворения Андрея Дебабова.