ЭТА РОДИНА
(1947-2015)
* * *
Ветви голо виснут.
Лес насквозь дыряв.
Всюду трупы листьев
И скелеты трав.
Бродят по деревне
До ночи с утра
В чём-то очень древнем
Дни и вечера.
Под луною тени
Навевают грусть…
Я ведь не от лени
Рано спать ложусь, –
Оттого, что часто
Слышится из сна:
«Друг мой, не печалься –
Впереди весна»
1968
* * *
Вот оно, твоё село
С улицей Советской.
И сюда нас занесло
По причине веской.
Скоро год живу я здесь.
Снова дело к лету.
Здесь, конечно, что-то есть…
Но чего-то нету.
Эта родина – твоя.
Значит, неподсудна.
И живу здесь честно я,
Радостно и трудно.
Жаль, что я не домосед,
И к тому же – лето…
Если здесь чего-то нет,
То ведь есть же где-то?
1973
* * *
Осень! Осень!
Мне твой пыл
С лет ребяческих по нраву.
Может, я б не так любил
И кусты твои, и травы,
Если б не было в тебе
Столько золота и грусти…
На твоей стою тропе –
Ты грехи мои отпустишь?
Вон как сказочно горят
В рыжем пламени деревья!
Но сегодня их наряд
Не внушает мне доверья,
Потому что видел сам –
Это злая шутка лисья:
Пробежала по лесам,
Подпалив смертельно листья.
1973
* * *
…Мы поселились в доме новом,
А дом наш вторгся прямо в лес,
Который запахом еловым
В распахнутые окна влез.
С утра царит в дому веселье
(И как не быть ему, когда
В многоквартирном – новоселье!
Ведь новоселье – на года!)
Лишь мне до вашего приезда –
Грустить…
…Строгаю и пилю.
То раму подгоню на место,
То форточку перестеклю.
То из строительных обрезков
Под обувь полку сколочу…
Но я до вашего приезда
Веселья что-то не хочу.
А вечером, когда соседей
Гулянье выльется в содом,
Черкну тебе про страсти эти.
Потом – в постскриптуме – о том,
Что дом наш вторгся в лес еловый,
Что очень кстати этот лес:
Недалеко ходить за словом,
Цветущим в зарослях словес.
1976
* * *
Рабочий день закончен,
По-будничному прост.
И раз уж дело к ночи,
Луна встаёт на пост.
Скрипит громкоголосый
В осоке коростель.
Залёг туман белёсый
В росистую постель.
А над уснувшей речкой,
Где солнца луч погас,
Серебряной уздечкой
Всю ночь звенит Пегас…
1976
* * *
Когда собрался расколоться
Лёд на поверхности пруда,
Когда под солнцем у колодца
Сверкнула в лужицах вода,
Когда грачей на голых ветках
Качнула неба синева,
Когда я понял каждой клеткой,
Что вновь душа моя жива, –
Забыл, что взрослый я мужчина,
И наклонился половчей,
И, улыбаясь беспричинно,
Кораблик выпустил в ручей!
И было мне в тот миг неважно,
Что, подмочив свои борта,
Он уплывает вдаль, бумажный, –
Такой же хрупкий, как мечта…
1980-е
* * *
Словно молодость мелькнуло лето
Незаметно, затерялось в чаще,
Где за речкой, холодно журчащей,
Приуныли глазки бересклета,
Где теперь преобладают краски
Чёрные да блёкло-золотые,
Где, ступая по листве с опаской,
Чьи-то (не свои ль?) ищу следы я.
Подхожу к рябине тонкостанной,
Горечь алых ягод принимаю…
Всё, что полюбил в зелёном мае,
В сентябре любить не перестану.
1984
* * *
Отважно, коль родиться суждено,
Я, предъявив при входе в мир билетик,
Наращиваю тело на скелете
И волос с головы роняю, но
Так много дел ещё не свершено,
Что руки опускаются, как плети…
Зачем же ты, моё сорокалетье,
Стучишь так неожиданно в окно?
1987
ОСЕННЯЯ ПЕСНЯ
Посмотри, мой друг, вокруг,
Посмотри –
Подступили как-то вдруг
Сентябри.
Над усталостью реки
И полей
Вдруг повисли косяки
Журавлей.
Так был зелен этот сад
В летний зной,
А сегодня он объят
Желтизной.
Здесь уже не слышно птиц
По утрам.
Стал безжизненным почти
Этот храм.
Листопад – как сердца боль,
Сны – грустны…
Дотянуть бы нам с тобой
До весны…
Посмотри, мой друг, вокруг,
Посмотри –
Подступили слишком вдруг
Сентябри.
1989
* * *
В травах мягких и густых
Переливчатого шёлка,
Там, где тень дают кусты,
Причитала перепёлка.
Говорила: «Пить пора…
Пить пора…» – Ей было жарко…
Убегал я со двора,
Слыша голос птицы жалкий.
Птица помощи ждала…
А в сторонке родниковой
В трёх шагах текла Вала,
И воды в ней было вдоволь!
Я по берегу ходил,
В туеске носил водицу
И никак не находил
Жаждой мучимую птицу.
…Мне уже недолго плыть.
Но порой – куда бы деться? –
Вдруг приснится:
«Пить…» да «Пить…»
Перепёлкой глупой
детство.
2000
* * *
Как давно я на родине не был –
Вознесу ль ей, родимой, хвалу?
Там глубокое чистое небо,
Там Чумойка впадает в Валу.
Там и я под плакучею ивой,
Под её шелестящей листвой,
Босоногий, смешливый, счастливый,
Средь своих, без сомнения, свой…
А теперь мне уже не до смеха –
До предела натянута нить…
Я спрошу себя: надо ли ехать,
Чтобы детство в душе сохранить?
Прокричу ль, чтоб откликнулось эхо,
Окунусь ли в прохладу тех вод –
Дон Кихот в проржавевших доспехах,
Дивидендов чужих счетовод?
2004
СТАРАЯ ФОТОГРАФИЯ
Рите и Зое
Где качели, скажи,
на которых вы в детстве качались?
Где беспечный ваш смех –
из далёкого-дальнего зов? –
Всё куда-то ушло…
Жизнь со смертью
теперь повстречались,
Бросив разные гири
на равные чаши весов…
Где твой старый альбом? –
Там с любимых твоих фотографий,
Ни на миг не давая
поверить уже в чудеса,
Установленный свыше
и строго расчерченный график
Вновь без спроса кого-то
уносит с земли в небеса.
Подожди, не спеши –
наше время ещё не приспело.
Ну а коли случится –
да пусть будет ноша легка!
Посмотри –
к горизонту над нами,
немыслимо белы,
Словно души людские,
Плывут
и плывут облака…
2007
ПЕСНЯ О МАЛОЙ РОДИНЕ
Забытая малая родина,
Пора уже свидеться вроде нам,
Чтоб вновь повторить без запинки
Все тропы твои и тропинки.
В покинутой рано обители
Трудились как пчёлы родители…
Там детство моё озорное
Свидания ищет со мною.
Там в школьные годы изучены
И лес, и речушки излучины.
Там часто, мечтая о чём-то,
По травам бродил я мальчонкой…
Ах, милая малая родина,
Калина-малина, смородина,
Твои васильки полевые –
Всё точки мои болевые.
2010
* * *
Люблю тебя издалека,
Люблю тебя вблизи,
Когда твоя блестит река,
Где водятся язи.
Но даже если нет язей,
Сорожки, окунька
(Я с детских лет среди друзей
Не слыл за рыбака) –
То всё равно тебя люблю
И, знаешь, никогда
Ни окуньку, ни голавлю
Не причиню вреда.
Всегда я нашей встрече рад!
Вот, закатав штаны,
Вновь захожу на перекат,
Где камушки видны.
Я часть природы, а не царь,
И счастлив тем вполне,
Что вновь доверчивый пескарь
Целует ноги мне.
2009
