В РАСКРЫТОЕ ОКНО

 

* * *

В раскрытое окно,

Что в домике напротив,

Который час поет

Французский шансонье.

И кружатся слова,

Как бабочки в полете,

И пропадают там,

В небесной вышине.

Но в дворике у нас

Не знают по-французски,

И, может, оттого

Прекраснее вдвойне

Всё то, что он поет

Так громко и так грустно

И где-то между строк

Понятное вполне.

 

Я выйду на балкон

Смотреть, как тетя Маша

Спускается во двор

Развешивать белье.

И пропоет француз,

Что нет одежды краше,

Чем старенький халат

И шлепанцы ее.

 

Он воспоет наш дом,

И двор до перехода,

И стоптанный газон,

И грязь после дождя.

Вот только не пойму

Никак без перевода,

Откуда знает он,

Что я люблю тебя.

 

А там в небесах

Кувыркается стриж.

Ему всё равно,

Что Ижевск, что Париж…

 

* * *

За душу бедную мою

Молись, прохожий.

Едва-едва ее держу

Под тонкой кожей.

Любовь — как смена естества,

Как стать дельфином…

И крылья острые ее

Мне ранят спину.

 

Смотри — по улице идет

Такой веселый

Подросток-март, коня ведет,

А конь — зеленый.

И юный конюх мной любим

Так откровенно,

Как сын, как первая любовь,

Как царь вселенной…

 

 

 

* * *

Вот и птицы разлетелись,

Значит, всё же будет осень,

И напрасно солнце светит,

Только тратит силы зря.

А веселый самолетик

Развернулся точно к югу,

Не прошу, чтоб взял с собою,

А прошу: вернись назад.

Брат мой бедный, лист засохший,

Заскребется по асфальту —

Зверь с шершавой тонкой кожей

Подберется к сапогам,

Не попросится на руки —

Засмеют меня, мой милый,

Оставайся, будь здоров!

День прозрачный, всё так ясно

И пронзительно спокойно.

Сердце бьется тихо-тихо,

Отрывая черенок.

Не прошу тебя не плакать,

А прошу тебя не падать,

Поживи еще на ветке,

Если можешь, поживи!

 

Ижевску

 

Родной мой город,

Милые места:

На сто заводов —

Две живых церквушки,

Закрытый цирк,

Бессмертные пивнушки

Из двух скамеек около куста.

 

Поют тебе,

Горланят петухи,

В грязи твоей

Буксуют «иномарки»,

И серый цвет,

Всё тот же серый цвет,

И скучный, и тупой,

Зато немаркий.

Придет зима

И снегу наметет,

Накроет чистой скатертью

Помойки,

Но белая сорочка

Не спасет

Несчастного лица

После попойки.

 

Ах, Зарека,

Сенная, Колтома,

Пошли вам Бог,

Чтоб были вы счастливы.

Так безыскусны ваши имена,

Так жители не в меру терпеливы.

 

О, милый город

Юности моей,

Я помню всё:

Твои, твои трамваи

В начале самом

Моих дней

Меня без устали качали…

У пруда — те же ивы,

Тот же ветер,

И люди живы сердца моего.

О, сколько городов на этом свете,

Но я там не оставил ничего.

 

О, милый город

Юности моей,

Истоптанные тропочки аллей,

Я не люблю вас,

Я вас так жалею,

Что дай вам бог,

Чтоб Бог жалел еще сильней…

 

Заговор на уходящего путника

 

При свете звезды,

У черной воды,

На скачущих в ночь,

На едущих прочь.

Осиновый лист,

Готовый упасть,

Сорочье перо,

Дорожная грязь,

И прерванный вздох,

И высохший мох,

И хлеба кусок —

В черный платок.

Как провожать —

Стану гадать.

Брошу платок

Прямо у ног:

Он развернется —

Значит вернется.

Черный огонь,

Сердца не тронь!

Если случится

Камнем скатиться,

Не шелохнуться…

…То не вернуться…