КОЗЁЛ

 

Посвящается ЗС-021500-41(к),

которая меня вдохновляет и вдохновляет.

 

Жил-был у бабушки серенький козлик…

 

ЗС-021500-41(к) — начало

 

— Ну и вот. Я говорю ему: ты козел! — сказала Марина, поджала губы и, соорудив на лице суровый взгляд, стукнула кулаком по крепкому деревянному столу.

Несколько ложек и тарелка с пирожками подпрыгнули, а одна стоящая с краю чашка покружилась несколько раз и полетела со стола. От неминуемой гибели чашку спасли быстрые, ловкие руки, которые выскочили откуда-то сбоку, подхватили ее уже у самого пола и вернули на место.

Был долгожданный обеденный перерыв, поэтому сидящие за столом молодые люди не торопились. Они потягивали сладкий чай и горячий кофе с пирожками и пирожными. Всем было уютно и хорошо. Хотя…

— Ну и вот. Я говорю ему: ты козел! — продолжала ругаться Марина, возмущенная вчерашними событиями.

— А он-то что? — спросила вторая Марина, которой хотелось поменять тему разговора и побеседовать о чем-нибудь другом. Например, о поэзии.

— Он — ничего, — вздохнула первая Марина и вдруг поняла, что под этим «ничего» кроется пустота, мрак и песчаная пустыня.

— Уж лучше бы чего, — шепнул кто-то.

— Как! Совсем ничего? — удивились все, не обращая внимания на кого-то.

— Совсем, — твердо произнесла первая Марина и захотела ударить по столу еще раз, но передумала. Ее могли не так понять.

Всем стало немного жалко Марину. Они сочувствовали ей, убеждали, что она сделала всё правильно, выражали свою женскую солидарность. Мужчины ничего не понимали, однако поддерживали Марину морально.

— А я хочу в Бразилию, — вдруг сказал Костя после непродолжительной паузы, и все посмотрели на него.

— Зачем тебе? — спросили все, улыбнувшись.

— Я хочу в Бразилию, где играет Рональдиньо.

Кроме Влада и Кати никто ничего не понял. Все снова повернулись к Марине и продолжили утешать ее. Маринина проблема была ближе, рядом, а неизвестная, пугающая Бразилия далеко за глубокими морями и океанами.

Катя хорошо понимала рвущуюся на свободу душу Кости, но она не хотела в Бразилию. Она хотела в Питер, поэтому промолчала, глотнула побольше чаю и подумала о чем-то.

В Бразилию хотел Влад. Он сказал:

— Бразилия — эта такая романтическая страна. Я слышал, там прекрасно готовят тарталетки. Костя, возьми меня с собой.

— Я подумаю, — ответил Костя, хорошо помня добрые дела Влада. Тот помог ему решить несколько задач по полиграфии.

— А что с собой брать? — спросил Влад и исчез…

 

Игнатьев, Эндрю и Валя

 

Этот эпизод не имел бы никакого смысла, если бы не одно обстоятельство. Тот самый человек (а именно Игнатьев Андрей Петрович), которого Марина сгоряча назвала козлом, вышел однажды утром из подъезда собственного дома на работу и, по обыкновению закурив сигарету, вскоре обнаружил себя в необычном качестве.

Жил был у бабушки серенький козлик…

 

Козел оказался с длинной белой шерстью, коротко вытянутой мордочкой, поджатой верхней губой, из-под которой выглядывало несколько желтых неровных зубов. Рога были обыкновенные — козлиные — короткие, слегка изогнутые назад, но толстые и крепкие. На подбородке висела собранная в небольшой пучок беленькая бородка.

Но превращение Андрея Петровича произошло не сразу. Он продолжал важно стоять на автобусной остановке, не подозревая и не догадываясь, что ждет его впереди. Игнатьев втягивал в себя сигаретный дым и выпускал его разными фигурками. Его деловитость не была следствием такого редкого таланта. Три дня назад коллеги по работе шепнули ему за обедом, что его жалуют на повышение, что сам директор предприятия Никанор Андронников произнес на совещании: «…а не сделать ли товарища Петровича начальником четвертого цеха, а старого снять…». Правда, в четвертом цехе работало еще два Петровича, но, как считал Игнатьев, они были узкомыслящие и неперспективные типы. Он же обладал страстью к знаниям, почитывал Шекспира и Маяковского, имел высшее образование, умел пускать фигурками сигаретный дым и доставать языком кончик своего носа без помощи рук. Перед другими Петровичами у него были неоспоримые преимущества.

Андрей Петрович стоял на остановке, курил, мечтал и улыбался. Жизнь была прекрасна. Словно мальчишка, он радовался чудесной погоде, летнему утреннему солнцу, легкому дуновению ветра. Настроение было радостное и побуждало к созиданию. Хотелось писать стихи или поэмы.

Вместо этого Игнатьев стал внимательно изучать нацарапанные на синих металлических стенках остановочной будки надписи, с которыми мысленно прощался. Он надеялся, что ему, как и всем начальникам цехов, выдадут служебную машину. Теперь не нужно будет ждать вечно опаздывающий автобус, толкать в переполненном салоне соседа, чтобы хоть чуточку вдохнуть пропитанного бензином и маслом воздуха и размять затекшее тело.

С понедельника Игнатьев решил записаться в тренажерный зал, потому как слышал, что все начальники активно занимаются спортом и следят за своей фигурой. Его выпирающий слегка животик проурчал, недовольный принятым решением.

— Доброго утра! — крикнул Андрей Петрович проходившей мимо девушке.

Захотелось с кем-то поделиться своим счастьем. Девушка мило улыбнулась, поблагодарила и скрылась за поворотом. «Нужно непременно жениться», — подумал Игнатьев и посмотрел на свое отражение в витрине магазина. Он прочитал в каком-то модном журнале, что холостые люди вызывают подозрение, а это в сложившейся ситуации ему было не нужно. Но с кем построить свою любовь?

Дело в том, что любовь Андрея Петровича обходила его стороной. В свои 35 лет он влюблялся лишь единожды. Это произошло 25 лет назад в пионерском лагере «Заря». Маленький Эндрю (так ласково, на иностранный манер, называла его мама) на второй день, к радости пионервожатой, перестал плакать, начал кушать и играть с другими детьми. Взрослые считали, что причина перемены настроения маленького Эндрю в том, что он адаптировался в новом обществе, привык к распорядку дня и к жизни без мамы. Впрочем, это было не совсем так. Дело в том, что Эндрю влюбился в девочку Валю, которая подбежала однажды к нему и облила его футболку водой из самодельной брызгалки. Она громко захохотала и заморгала своими большущими глазами. За огромные глаза все дети в лагере называли ее «пучеглазой». В эти «пучеглазые» голубые глаза и влюбился десятилетний Эндрю. Во время обеда он искоса наблюдал за Валей, за тем, как она ест суп и котлеты. Играя в «снайпер», Эндрю специально бросал резиновый мячик мимо нее, чтобы она победила или хотя бы подольше продержалась в игре. Часто за ужином или в суматохе детских игр их взгляды встречались. В такой момент Валя широко улыбалась и почему-то закрывала рот рукой. У Эндрю же начинало чесаться под левой лопаткой, хотелось кашлять и чихать.

Как-то вечером старшие группы устроили танцы, и Валя позвала Эндрю потанцевать с ним медленный танец. Он небрежно держал ее за руку и дрожал от переполнявших его чувств. В тот вечер их объявили самой красивой парой на танцах, а позже они поцеловали друг друга в щечки и решили, что, когда вырастут, обязательно поженятся.

Валя уехала за два дня до окончания лагерной смены, неожиданно, не попрощавшись, не оставив домашнего адреса и не успев сфотографироваться с отрядом. Она исчезла, как и появилась, — внезапно, словно Золушка на королевском балу. Однако вместо туфельки Валя оставила после себя самодельную брызгалку из-под старого шампуня. Эндрю сильно переживал, скучал и не находил себе места. В последний день он заболел, и мама увезла его к бабушке в деревню до конца лета. Эндрю весьма изменился с тех пор, превратившись в замкнутого и необщительного мальчика. На все вопросы отвечал неохотно и односложно. Первая детская любовь оказалась и первой тайной от окружающего мира, в том числе и от матери, от которой он раньше никогда ничего не скрывал.

В последующие годы Игнатьеву не удавалось завязать с девушками каких-либо длительных отношений. Всё обычно кончалось на первом свидании. Знакомясь с молодыми особами, Андрей Петрович представлял на их месте Валю: он заглядывал им в глаза, пытаясь увидеть ее, отыскать хоть капельку схожести с той пучеглазой хохочущей девочкой. Девушки боялись его, считали странным типом и надолго с ним не задерживались.

Всё свое свободное время и энергию Игнатьеву пришлось тратить сначала на учебу, затем на работу, где его уважали за твердость характера, целеустремленность и бескомпромиссность. Однако его черствость и замкнутость отпугивали многих людей. У него не было друзей, была только цель, которую он ставил перед собой и всегда добивался.

Но вот однажды, когда Игнатьев оказался на волосок от смерти, чудом спасшись от наезда автомобиля, он вдруг задумался о смысле жизни, о предназначении своего существования. Андрей Петрович, которому к этому моменту уже исполнилось 30 лет, понял, что жить с незажившей раной в душе больше не сможет. Большинство одноклассников и однокурсников давно обзавелись семьями, нарожали детей, а он всё еще ищет и боится чего-то.

Андрей Петрович взял двухмесячный отпуск и отправился искать Валю. Списки, дома, имена, телефоны, знакомые, улицы, фамилии — всё перемешалось в голове Игнатьева к концу седьмой недели. Тщетно. Девочки с пучеглазыми глазами не было, словно никогда не существовало. Но он не отчаивался найти ее. В паспортном столе ему сказали, что, возможно, она живет в другом городе. «Действительно, — подумал Игнатьев, — я не знаю о Вале ничего, кроме ее имени и огромных голубых глаз. Это была глупая затея». Через полгода Андрей Петрович, всё еще изредка переживая, что никогда не увидит Валю, как-то решил прибраться в своем шкафу. Напевая известную мелодию под нос и переставляя вещи с одной полки на другую, Игнатьев обнаружил под кучей старых газет пластмассовую бутылочку из-под шампуня. Сердце сжалось от тоски, когда он понял, что держит в руках Валину брызгалку. Андрей Петрович забросил уборку, сел в кресло и стал предаваться воспоминаниям. Он оказался там, в пионерском лагере, двадцать лет назад и пережил все те ощущения, которые были присущи десятилетнему Эндрю. Он снова почувствовал любовь.

На брызгалке Игнатьев рассмотрел небольшие царапины, которые с трудом можно было разобрать. Он вскочил с кресла и издал невнятный восторженный возглас, когда понял, что это было послание от Вали, в котором она, умненькая и сообразительная, написала свой адрес. «Почему я не заметил этого раньше? — размышлял Андрей Петрович. — Упущено столько времени!..»

…Купив коробку шоколадных конфет, Игнатьев уселся в первый ряд актового зала библиотеки и постарался успокоиться. Сердце бешено колотилось, руки мелко дрожали. Было страшно и неловко. На коленях Андрея Петровича лежала маленькая афишка, в которой говорилось, что в здании библиотеки декан исторического факультета Валентина Михайловна в два часа дня проводит семинар на тему «Дети Чечни». Момент встречи с Валей Андрей Петрович представлял в воображении сотни раз, но именно сейчас ему казалось, что всё происходит нереально и не с ним…

На сцену вышла полная женщина, слегка прихрамывая и опираясь на палочку. Ее волосы были зачесаны назад и собраны в пучок. Лицо, покрытое морщинками, казалось сосредоточенным и напряженным. Большие глаза смотрели вдаль, сквозь стену. Взгляд отстраненный, словно женщины и не было здесь. С таким типом людей Игнатьев был знаком на работе, и они вызывали у него скрытую неприязнь. Андрей Петрович не слушал, оглядывался по сторонам в надежде увидеть Валю, но ее нигде не было. Тем временем женщина уселась на стул и стала рассказывать аудитории о тяготах войны. Лишь через двадцать минут, когда женщина заговорила о детских мечтах, и ее взгляд изменился, Андрей Петрович ахнул на весь зал и с красным лицом побежал к выходу. Эта была Валя, и он, хоть и не сразу, узнал ее. Узнал только по голубым на выкате глазам, потому как остальное было не ее. Толстая, с кривой ногой женщина, говорящая противным низким голосом, была не той маленькой, худенькой, веселой девчонкой, которую Игнатьев любил и хранил в своем сердце всю текущую жизнь. «Этого не может быть, — говорил сам себе Андрей Петрович. — Это не она. Валя совсем другая. Красивая, а эта женщина только похожа на нее… Перепутали… Ошиблись…»

И всё же Игнатьев понимал, что это она, Валя, хотя ему было больно и тяжело признавать данный факт. Он швырнул коробку конфет в мусорную корзину, отправился на вокзал и уехал обратно домой на ближайшем автобусе. Всю дорогу он тихонечко плакал в платок, что не происходило с ним уже давно. В своей квартире Андрей Петрович уселся в мягкое кресло, включил телевизор и выпил рюмочку полусухого вина. На душе стало легко и свободно. Хотелось снова любить и быть любимым. Пучеглазая девочка Валя выскочила из сердца Игнатьева, словно пробка от шампанского, и умчалась к той полной, неприятной женщине, освободив место для новой любви.

 

Козел

 

«Нужно жениться», — еще раз повторил Андрей Петрович и затушил сигарету.

Он захотел пить, дошел до продуктового магазина и обрадовался, что тот еще закрыт. Игнатьев не хотел газированную воду или квас, он жаждал обычную, пресную воду.

Неподалеку находился фонтан. Полуобнаженная русалка извергала через каменный рот водяной туман. Проходящая мимо пятилетняя девочка, едва поспевающая за широким шагом отца, в течение минуты наблюдала следующую картину. Неизвестный мужчина со странной походкой, сутулый и некрасивый, скрылся в тумане фонтана. Через пару секунд, после плеска воды и пугающего звука «ффф», вместо него вышел бородатый козел. Девочка от удивления широко открыла рот, остановилась и уставилась на козла. Отец, не обращая ни на что внимания, подхватил ребенка, усадил на руки и поспешил дальше.

Напившись воды и возвращаясь обратно к остановке, Игнатьев понял, что вокруг произошли значительные изменения. Предметы, окружающие его: дома, деревья, фонари — стали большими и пугающими. Цвета вокруг потускнели, в нос ударил резкий запах травы и листвы. Было трудно идти, шумело в ушах, кружилась голова. Мир стал чужим и далеким, словно во сне. Вокруг ничего нельзя было узнать. Остановочная будка плыла вверх по дороге. Стало душно, хотелось уйти в тень и спрятаться.

Игнатьев остановился и постарался убрать с лица нечто, мешающее ему хорошо видеть. В этот момент он и заметил, что вместо руки у него копыто, а нечто оказалось всего-навсего козлиным носом.

Жизнь Андрея Петровича, ее законы, принципы и смысл рассыпались как карточный домик. Хотелось рыдать — не получалось, хотелось кричать, звать на помощь — страшно. Мысли в голове крутились и перемешивались, будто варились в мясном бульоне. Всё происходящее казалось нереальным, дурным сном, глупым и никуда не годным.

Первой оформилась мысль о врачах, которые обязательно во всем разберутся. Любого человека, страдающего самой невероятной, неизлечимой болезнью, часто посещают мысли о том, что работает где-то волшебный чудо-доктор, лечит все болезни: слепого заставит видеть, глухого — слышать, калеку — ходить и бегать. Такие мысли помогают жить и бороться с болезнью. У козла появилась надежда, но на душе всё равно оставалось тяжело. Не каждый день имеешь счастье превращаться в животное.

Козел долго не мог вспомнить, где находится ближайшая больница или поликлиника. Это было трудно, приходилось прилагать большие усилия, чтобы заставить себя думать по-человечески. Говорить вслух оказалось еще труднее. Болела челюсть, а вместо слов чаще выходило лишь козлиное «ме». «Ме-дуб, дом-ме, ме-кот…» — тренировался козел тихонечко в сторонке, чтобы не привлекать внимание.

Тем временем улицы начали наполняться спешащими по своим делам людьми. Козел боялся оказаться в центре их внимания. Он думал, что они подбегут к нему, будут смеяться и спрашивать, как он, без пяти минут начальник четвертого цеха, докатился до такой козлиной жизни. Иногда, перед большой толпой, козел прятался в кустах и переводил дух. Но как ни странно прохожие не обращали на него внимания. Лишь несколько человек бегло взглянули на новый облик Андрея Петровича и прошли дальше.

Когда до больницы оставалось всего ничего, с нашим козлом произошла неприятнейшая история. На небольшом перекрестке его обогнала крупногабаритная дама в широкой шляпке и сумочкой на плече. Она тащила за руку свою маленькую капризную дочь, которая хныкала, упиралась ногами, не желая идти за мамой. Семейную идиллию дополняли два плетущихся поодаль близнеца-второклассника. Их мощный, воинственный вид мало чем отличался от облика их крупногабаритной мамаши. В какой-то момент девочка заметила козла, улыбнулась сквозь слезы и промямлила:

— Козё…

— Привет-ме, — ласково поздоровался Андрей Петрович, желая понравиться девочке и позабыв на мгновение, что не совсем по-человечески выглядит.

Девочка не оценила доброжелательного отношения Игнатьева и громко заплакала. Близнецы-второклассники, в секунду оценив сложившуюся ситуацию, решили проучить наглого козла, который посмел напугать сестру. Они отошли к краю тротуара и, вооружившись камнями, с криками «угу-гу» принялись швырять их в козла, гнать его прочь. И если бы не властный голос мамаши: «Прекратить это безобразие!», то неизвестно чем бы всё закончилось.

Козел не помнил, как долго бежал от хулиганов, мчался, пока не выбился из сил. Он остановился около высокого забора и решил отдохнуть, однако, услышав впереди чьи-то громкие голоса, испугался и пошел в противоположную сторону. Люди стали внушать ему страх. Пройдя несколько шагов вдоль забора, козел заметил незакрепленную доску. Он аккуратно отодвинул ее рогами и проник за забор.

Оказался козел в роскошном яблоневом саду. Здесь было тихо, уютно и спокойно. Высокая мягкая трава приятно щекотала бока. Аппетитные, дурманящие запахи, присутствующие в саду, вызывали чувство голода. Хотелось есть, но Игнатьев не знал, какую траву едят козлы. Ныла нога. Видимо, один из камней достиг своей цели. Козел забрался под цветущую молодую яблоньку и, подобрав под себя ноги, мгновенно уснул.

Снился ему сон, как он опаздывает на встречу к Никанору Андронникову, который ждет Андрея Петровича, чтобы обсудить его назначение начальником четвертого цеха. Игнатьев вбегает в административное здание, вызывает лифт, но тот не желает прийти на первый этаж, постоянно застревая где-то наверху. Тогда Игнатьев бросается к лестнице и бегом, перепрыгивая через две-три ступеньки, поднимается на нужный этаж. На секунду выключается свет, а когда снова становится светло, Андрей Петрович понимает, что заблудился и не помнит, какая дверь ведет в кабинет Никанора Андронникова. Паника охватывает Игнатьева. Он мечется от одной двери к другой. Когда побледневший Андрей Петрович врывается наконец в желанный кабинет, то видит перед собой удивительную картину. За круглым совещательным столом сидят козлы разной комплекции в черных костюмах и едят огромные лопухи. На месте, где всегда сидит Никанор Андронников, гордо восседает серый длиннорогий козел.

— А ты-то как здесь оказался? — произнес он и засмеялся…

 

Козел вздрогнул и проснулся от чьего-то прикосновения. Он поднял голову и увидел старуху, которая нежно гладила его шею. Старуха была в легком свитере, поверх которого был повязан разноцветный фартук.

— А ты-то как здесь оказался? — повторила старуха и почесала козла за ухом.

Руки старухи были мягкими и приятными. Козел ничего не ответил, но в знак такого ласкового к нему обращения вытянулся и потерся об ногу старушки.

— Батюшки! Да ты раненый! — воскликнула старуха, увидев на ноге козла кровавую ссадину. — Пойдем со мной. Я накормлю и подлечу тебя.

Она привела козла в сарай, постелила в углу солому и заставила его лечь. Через несколько минут принесла в тарелке какую-то белую смесь и стала смазывать ею рану на ноге козла. Было больно, хотелось стонать или хотя бы издать какой-нибудь звук, чтобы облегчить страдание. Но страх, что вырвется человеческая речь, оказался сильнее боли. Издавать козлиное блеяние нужно тоже уметь, поэтому, сжав сильнее рот и довольствуясь успокаивающими, сочувствующими поглаживаниями старухи, козел промолчал всю медицинскую процедуру.

Старуха снова отлучилась и приволокла огромную охапку свежескошенной травы. Сначала козел подумал, что ему хотят поменять солому, но, когда старуха сунула ему под нос небольшой клочок травы, догадался, что это всё предстояло съесть. Козел был голоден, но есть траву, да и еще в таком количестве, совсем не хотелось.

— Кушай, козлик. Поправляйся, — говорила хриплым голосом старуха, засовывая в рот козлу траву.

Делать было нечего. Какой же козел не любит свежей зеленой травки! Он зажмурил глаза и вобрал в себя часть зелени. Трава оказалось настолько мягкой, свежей и сочной, что на секунду закружилась голова. Ничего вкуснее в жизни Игнатьев не пробовал. Сладковатый, чарующий сок травы проник в желудок и наполнил тело новыми ощущениями. С каждым глотком трава становилась вкуснее и желаннее. Козел начал чувствовать сильные, будоражащие запахи, витающие в воздухе. Вокруг всё заблестело и медленно поплыло. Ощущение опьянения приятно щекотало в желудке и кружило голову.

— Ме-е-е-е! Хорошо-о-о-о! — протянул козел и засмеялся.

— Говорящий! — воскликнула старуха и, выронив из рук вилы, упала в обморок.

Козел видел, как грохнулась старуха, но сейчас ему было не до нее. Перед глазами танцевали красные круглые червяки. Было смешно, и козел засмеялся. Через пару минут сделалось грустно, одиноко, и козел заплакал. А затем в голову стали приходить умные мысли…

Сначала козел решил избавиться от тела старухи, но он не знал, жива она или нет. Закапывать ее живой было боязно. Козел обнюхал старуху, лизнул несколько раз ее лицо. Она была еще теплая и приятно пахла молоком. «Может быть, мне ее съесть», — подумал козел, но решил, что это нехорошо. Он вдруг задрожал от холода и страха, а затем, успокоившись, стал прислушиваться к окружавшим его вещам. Он хотел оттащить старуху в угол сарая и закрыть соломой, но тут услышал скрип калитки и учуял запах… Кузнеца.

«Пропал», — подумал козел. Он внезапно понял, чего боялся больше всего на свете. Существа, которое всю жизнь преследовало его, не давало спокойно жить, держало в постоянном страхе и напряжении. И имя ему было Кузнец. Козел в ужасе выскочил из сарая, сиганул к воротам, споткнулся о полусгнившее бревно, лежащее у входа, но устоял. Страх мешал правильно мыслить, но он же придавал невероятную силу. Кузнец помчался за козлом и уже был в шаге от него. К счастью, ворота на улицу были не заперты. Протаранив их рогами, козел выскочил на улицу и хотел уже позвать на помощь, но ловкий Кузнец схватил его за копыто и стал затаскивать обратно во двор. Козел вырывался, сопротивлялся, цеплялся за траву, доски и землю. В какой-то момент хватка Кузнеца ослабла, и тогда козел что есть силы лягнул его свободным копытом и снова метнулся на улицу. Но и здесь его ждало разочарование. Кузнец уже стоял впереди него, толстый, мощный и неподвижный. «Я просто так не сдамся», — решил козел и бросился рогами на всесильного Кузнеца. Он бил его с разных сторон и с огромной силой, но тот стоял как ни в чем не бывало. Кузнец улыбался и ждал, когда его противник выбьется из сил, что вскоре и произошло. Козел рухнул на землю и провалился в темноту.

Козла разбудили чьи-то голоса, и он медленно приоткрыл один глаз. Голова раскалывалась, словно жарилась на горячей сковороде. Говорили двое — старуха, которая лечила его, и бородатый мужчина в черной грязной куртке с ведром в руке.

— Решили мы с Ангелиной позвать тебя на чай с малиновым вареньем, — говорил мужчина. — Дома тебя нет. В саду тоже. Прихожу сюда, смотрю — козел из сарая выбегает и прямо на улицу. Ну, думаю, забыла Петровна козла запереть. Сейчас убежит, и пиши пропало.

— Не мой это козел, — шепнула старуха. — В саду я его нашла. Спал среди яблонь, будто так и надо. Может, с улицы пришел, вот и захотел обратно.

— То-то я не помню, чтобы ты мне про козла рассказывала. Думаю, может, купить решила.

— На мою-то пенсию только козлов и покупать, — отмахнулась Петровна.

Мужчина засмеялся, присел, достал пачку дешевых сигарет. Прикурил и продолжил:

— Ну, думаю, беда. Ловить надо. Подбегаю, хватаю его за ногу, а он, зараза, сильный оказался, неуступчивый. Как даст мне прямо в лоб, я аж звездочки перед собой увидел.

— Прости меня, Егорыч, окаянную. Доставила тебе хлопот.

— Ничего, Петровна. Сама-то хоть как? Лучше уже? — Мужчина заботливо посмотрел на старушку и погладил ее ушибленную руку. — Что произошло-то?

— Сама не знаю, — вполголоса ответила Петровна. — Может, показалось мне или послышалось, но козел этот смеяться стал… по-человечески, потом вдруг слова начал произносить. Я ведь, знаешь, трусиха — испугалась и упала в обморок.

— Действительно, странный он немного. — Егорыч взглянул на лежащего неподалеку козла. — Он и на козла-то не совсем похож. Короткий какой-то, да и повадки не животного.

— Может, порода другая?

— Не знаю. Когда он меня лягнул, я подумал, что упустил его. Выхожу на улицу, а козел твой с деревом бодается. И справа подходит, и слева. Бился с деревом, пока не упал.

— А что если он из цирка сбежал! — воскликнула Петровна.

— Петровна, ты чего? Откуда в нашем городе цирк. Бешеный он у тебя, вот что я скажу. Умертвить его желательно.

Козел застучал зубами от страха и решил вновь попытаться вырваться на улицу, но тут услышал:

— Нет-нет! — запротестовала Петровна. — Я лучше его к ветеринару свожу.

— Как знаешь, тебе решать. Кстати, ты ведь знаешь мою тетку Клавдию Михайловну?

— Да, что-то слышала.

— Ну и вот. Принесли ей как-то мертвую свинью. Плачет хозяйка, любимица это, говорит, моя, жалуется, что была здоровее ее, а утром подохла. Михайловна посмотрела свинью, прощупала ее вдоль и поперек и спрашивает хозяйку, что ей та накануне кушать давала, какие слова говорила. Хозяйка постояла малость, подумала и рассказала, что пришла вчера вечером, как обычно, свинью покормить. Стала в корыто пойло выливать из ведра, а свинья ее цап, за палец куснула. Голодная, видно, была. Хозяйка вскрикнула, отскочила и давай на свинью проклятия разные посылать: чтоб ты сдохла, неблагодарная и всё подобное. Просто так сказала, сгоряча и не со зла, а свинья взяла да и наутро подохла.

— Вот тебе раз! — удивилась Петровна.

— Дальше еще интереснее, — Егорыч выбросил окурок и стряхнул пепел с куртки. — Велела тогда Михайловна встать хозяйке перед свиньей и, называя ее по имени, просить, чтобы та ожила. Через десять минут свинья захрюкала и забегала по дому, как будто не умирала вовсе, а только заснула.

— Ты подумай! — ахнула старуха. — Вот что значит сила слова.

— С того дня слух о божьем даре Михайловны разнесся по всему городу, о ее способности мертвых на ноги ставить. Теперь она работает в секретном учреждении и именует себя целительницей. Скоро праздники, и она наверняка приедет навестить меня, как делала всегда. Можно будет…

Окончание разговора козел уже не слышал. В ушах загудело, в голове застучало. Тело ломало, как после длительных физических нагрузок. Он поймал себя на том, что всё хуже и хуже понимает человеческую речь. Мысли словно застывали в голове, растворялись, образуя пустоту. Он всё больше становился козлом, думал как козел. Нужно было что-то делать. Услышанный рассказ о целительнице навел на догадку о причине его превращения. Козел вспомнил, что вчера утром, когда он еще был самим собой, коллега по работе Марина назвала его козлом. За что? Это уже другой вопрос, однако, вспомнив данный эпизод, козел устыдился своего поведения. «Мы оба были не правы, — рассуждал он, — но я, как мужчина, обязан был вести себя по-другому. Я сделаю так, как хотела Марина, лишь бы снова стать человеком».

Теперь как можно скорее нужно отыскать ее. Это был единственный шанс ухватиться за спасительную соломинку, которая вытащит его из козлиной шкуры. Ночью он решил убежать от старухи.

И убежал.

 

Коза

 

Было уже восемь утра, когда козел выбрался из кустов и направился к многоэтажному блочному дому, где жила Марина.

Зайдя в подъезд, он увидел сидящую за столом вахтершу, которая читала толстенную книгу. «Этого мне еще не хватало», — расстроился козел. Он остановился и никак не мог решиться идти дальше. Вахтерша удивилась, когда увидела стоящего в дверном проеме козла. Она сощурила глаза и огляделась по сторонам. Вокруг никого не было.

Отступать козлу было поздно, и он принял решение заговорить с вахтершей, в надежде что та от страха упадет в обморок и дорога освободится.

— Вы к кому? — рявкнула вахтерша и преградила путь козлу.

Стоя на ногах, она казалась чрезвычайно огромной, толстой и страшной.

— Мне-ме к ме-Марине-ме на второй-ме ме-этаж-ме.

— Марина из 24-й квартиры ушла на работу десять минут назад, — прокричала вахтерша, не обращая внимания на столь необычный факт, как говорящее животное. Эхо ее крика разнеслось по всему подъезду.

(Только к вечеру, когда Марина по обыкновению справится у вахтерши, не спрашивал ли ее кто-нибудь, та поймет, что разговаривала с самым обыкновенным козлом. Поэтому она обманет Марину, скажет, что нет, и, вернувшись к себе домой после дежурства, начнет выкидывать из медицинской аптечки омолаживающие средства в таблетках и капсулах, полагая, что именно они стали причиной галлюцинации.)

Ждать себе в убыток, поэтому козел поспешил на работу за Мариной. Теперь он не сторонился прохожих, не прятался в кустах, а шел самой короткой дорогой. Козел боялся, что скоро полностью превратится в козла, перестанет говорить и думать по-человечески. Ему всё труднее и труднее удавалось выговаривать слова. Он чувствовал в себе преобладание животных инстинктов, но не мог пока их понять. Нужно было спешить.

Козел переходил проезжую часть, когда его обогнал небольшой грузовик и остановился прямо на его пути. Из кабины выскочил мужчина в кожаной куртке и матерчатых перчатках по локоть. В руках он держал толстую веревку. Мужчина повалил козла на асфальт и начал связывать его, сперва морду, затем попарно задние и передние ноги. Проходящая мимо женщина остановилась и стала наблюдать за происходящим.

— Убежал, скотина! — крикнул мужчина и закинул козла в кузов.

— Козел, он и в Африке козел, — кивнула женщина и пошла по своим делам.

Похититель завел мотор, развернулся в другую сторону и уехал, оставив после себя лишь следы колесных шин.

В кузове пахло землей, картофелем и древесиной. В эту минуту козел понял, что больше никогда не сможет стать человеком. Он не сможет больше радоваться палящему солнцу и теплому дождю, не сможет чувствовать вкус любимого пива, пирожков с черникой и с грибами. Настанет серая жизнь. Без радостей и горя, без разочарований и успехов. Будет лишь животный голод и темные стены каких-нибудь сараев.

Во всем отрицательном, происходящем в его жизни, Андрей Петрович всегда искал положительное. Но сейчас, осознавая факт дальнейшего животного существования, плюсы найти было невозможно. Его успокаивала только одна вещь во всем этом безумии. Когда человеческая мысль в его козлиной голове окончательно исчезнет, он больше не станет беспокоиться, что когда-то был человеком. Он станет воспринимать себя тем, кем он будет — козлом.

 

— Ты кого привез? — заорал, размахивая руками, длинноусый седой мужик в кепке, увидев козла.

— Козла.

— Ты что, дубина, не можешь козла от барана отличить? Сам будешь козлятину жрать!

— Я не виноват, что на рынке только козлов продавали, — оправдывался похититель. — Какая разница, кого есть. А, бать?

— Дурак! — отрезал мужик и сплюнул на землю. — Деньги хоть остались?

— Не, бать. Всё на козла ушло.

Мужик снял кепку, вытер вспотевший лоб, постучал по нему кулаком, затем по кабине грузовика, развернулся и ушел прочь.

Похититель затащил козла в хлев, развязал и оставил.

 

В хлеву было темно, холодно и сыро. Где-то близко жужжали навозные мухи. Козел лег на грязную, плохо пахнущую солому и закрыл глаза. Он вспомнил старушку и пожалел, что убежал от нее. Там было хорошо и уютно, не то что здесь. «Лучше быть козлом, чем быть съеденным», — подумал козел и захотел заплакать, но слезы только заливали глаза и не более. Оставался единственный шанс спасти жизнь — заговорить с похитителями, в надежде произвести на них жуткое впечатление. Но и этот шанс исчез после нескольких попыток воспроизвести человеческую речь. Изо рта вырывалось всего-навсего жалобное тихое блеяние. «Прожил тридцать пять лет, — размышлял козел, — не заимел ни жены, ни детей. Погибну нелепо и глупо — на сковороде или в супе. Обо мне, наверное, никто и не вспомнит. Жаль…»

В углу хлева что-то резко зашуршало. Козел вскочил на ноги и прижался к противоположной стене.

— М-м-е-е-е-е, — сказало существо в углу, и козел сквозь темноту разглядел молодую козу приятной наружности.

Серая пушистая шерсть козы была на удивление чистой и ухоженной, а маленькое вымя прекрасно смотрелось на ее стройной фигуре. Коза осторожно подошла к козлу и, издав странный звук, вовсе не похожий на обычное блеяние, потерлась о его бок.

Козлу были приятны ее прикосновения. В них ощущалась теплая, мягкая нежность и заботливость. От козы исходил возбуждающий запах, запах лесов и полей, южных ветров и далеких озер. Козел глубоко втянул в себя изысканный аромат козы и увидел другой мир, мир без любви и эмоций, без суеты и проблем. Здесь не было красок жизни, но преобладало огромное желание следовать зову природы, существовать по ее законам и быть в гармонии с окружающим миром.

Козел исторг взбудораженный стон, похожий на тот, который ранее произнесла коза, встал на задние ноги и набросился на нее…

 

Когда Игнатьев проснулся и открыл глаза, то первое, что он увидел, — вчерашнюю возлюбленную. Коза лежала на животе, поджав под себя ноги, а голова Андрея Петровича мирно покоилась на пушистой шерсти подруги. Правой рукой Игнатьев обнимал шею козы. Он увидел свою человеческую руку, мгновенно вскочил и, стукнувшись головой о потолок, дико заорал, но не от боли, а от счастья, чем сильно перепугал козу. Та в свою очередь не меньше удивилась появлению незнакомца. Игнатьев принялся осматривать себя и ощупывать с ног до головы. Всё оказалось на месте, всё как раньше.

— Получилось, как в сказке! — громко сказал Игнатьев и похлопал себя по груди. — Я снова человек. Спасибо тебе, моя милая козочка.

Словно поняв, что говорят о ней, коза с настороженностью подошла к Андрею Петровичу. Похоже, она узнала в нем вчерашнего козла. Игнатьев присел к ней, погладил по шее и поцеловал во влажные губы.

— М-е-е-е, — отозвалась коза на поцелуй.

— Я не брошу тебя, — шепнул ей на ухо Андрей Петрович. — Я не позволю, чтобы из тебя сделали жаркое.

Теперь Игнатьев действительно понял, что такое счастье. Счастье — это когда ты ощущаешь себя человеком. Любишь свое тело, любишь сильные мускулистые руки, ясную, светлую голову. Любишь самого себя. Любишь в себе человека.

В это время раздался щелчок и послышался скрип открываемой двери.

— Где вы, мои ненаглядные? — прозвучал голос вчерашнего похитителя.

— Сейчас я тебе покажу ненаглядного, — сквозь зу-бы произнес Андрей Петрович и спрятался в углу хлева.

Коза испугалась и встала за ноги Игнатьева, чувствуя в нем надежность и защиту. Только протяжное «уууххх» издал Андрей Петрович. В этот удар он вложил все ужасные события прошедших двух дней, поэтому похититель мгновенно рухнул на грязный пол.

— Красавица, за мной, — скомандовал Андрей Петрович, и коза послушно последовала за ним.

К вечеру они уже были дома, лежали на паласе и пили молоко из тарелок. Красавицу (так он назвал козу) Игнатьев решил оставить у себя в квартире. Сначала он хотел отдать козу в хорошие руки, но потом понял, что не сможет расстаться с ней. Чем дольше они жили вместе, тем больше становилась их привязанность друг к другу. Андрей Петрович понимал Красавицу без слов, стоило ей всего-навсего подойти к нему, посмотреть в глаза и проблеять пару раз. После превращения из козла в человека в Игнатьеве осталась козлиная частичка, которая помогала ему познавать Красавицу, видеть и чувствовать ее. Они хорошо ладили, ходили вместе гулять на улицу, в магазины, на пляж. Коза всегда ждала Игнатьева на балконе, пока он был на работе, скучала по нему. Андрею Петровичу пришлось даже отказаться от места начальника четвертого цеха, так как это предполагало ненормированный рабочий день и ночную смену. Он не мог долго находиться без нее. Он любил ее.

Слухи о человеке, который никогда не расстается с козой, быстро распространялись. Многие считали его сумасшедшим, особенно когда он начинал разговаривать со своей Красавицей на улице, спрашивать ее совета. Некоторые подлые люди натравливали на Игнатьева милицию, видя в нем опасность для общества.

Через месяц Андрею Петровичу пришлось уволиться с работы, продать квартиру и купить себе домик в деревне. Здесь был чистый воздух, живописные ландшафты и на людей с козами никто не обращал внимания. Его соседи оказались людьми добрыми и порядочными. Они научили, как нужно правильно ухаживать за козой, помогали сажать кусты и овощи на огороде.

Спустя некоторое время с того дня, когда Игнатьев находился в темном, сыром хлеву, у козы появились козлята. Семеро красивых козлят очень понравились соседям, потому что были не совсем обычными. Они были коротковатые, имели своеобразный норов и обладали странным, не характерным для животных, поведением. Рассказывают, что после рождения козлят в доме Андрея Петровича стало необыкновенно весело и празднично.

ЗС-021500-41(к) — окончание

 

— Ну и вот. Я говорю ему: ты безногая, жирная свинья! — воскликнула Марина и показала своими руками размер жирности свиньи.

— Ого-го! — удивились все, так как такой жирной свиньи еще не видели.

Долгожданный обеденный перерыв подходил к концу, поэтому все сидели немного грустные, но сытые. На большой расписной тарелке лежало последнее пирожное, белый крем из которого вылезал наружу.

— Ну и вот. Я и говорю ему: ты безногая, жирная свинья, — повторила еще раз Марина, но уже почему-то шепотом.

— А он чего? — спросили хором Аня, Надя и Настя, будто репетировали этот вопрос несколько минут.

— Он прошел мимо, — сухо ответила Марина и захотела взять последнее пирожное, но передумала.

Зато вторая Марина взяла пирожное и стала страстно поедать его. Со словом «свинья» пришло вдохновение, и она пыталась сложить в голове несколько стихо-строчек. Воображаемый стук швейных машинок помогал ей подобрать ритмику стиха.

— Влад, а ты куда вчера исчез? — спросила Гульнара с изящным башкирским акцентом.

— Я ходил курить, — ответил Влад и осторожно, чтобы не разлить, поставил чашку с чаем на стол.

— В следующий раз, Влад, — строго попросили все, — ты предупреждай нас об этом. Мы беспокоились за тебя.

— Хорошо, — сказал Влад и снова исчез.

— А где же сегодня Костя? — спохватились Аня, Надя и Настя.

Все принялись искать Костю среди сидящих за столом. Кости действительно нигде не было.

«Наверное, он уехал в Бразилию, где играет кто-то… этот… не помню», — пояснили все сами себе.

Все сразу представили Костю плывущим на плоту в открытом океане. Он стоит в шортах на середине плота, держится одной рукой за единственную мачту, а другую приставил ко лбу, чтобы отыскать далекую Бразилию.

«Романтично», — вздохнули все.

Только одна Катя не вздыхала и никого не представляла. Она одна знала, что у Кости вчера была буйная вечеринка и что он, наверное, еще нежится под одеялом и видит сны о далекой Бразилии, где играет Рональдиньо. Катя никому об этом решила не говорить, и не потому, что ей не хотелось разрушать романтические видения всех, а просто потому, что она была хорошим товарищем.

 

Этот эпизод не имел бы никакого смысла, если бы…

 

Ну, а что произошло с безногой, жирной свиньей, это, увы, уже совершенно другая история.