ПЕРЕПИСКА С ДРУГОМ
К 80-летию Николая Байтерякова
С Николаем Семеновичем у меня установились дружеские, творческие связи, мы часто переписывались. В 1960 году я подарил Н.С.Байтерякову свою первую монографию — «Поэзия и проза М.П.Петрова», попросил написать хотя бы краткий отзыв. Мою книгу он взял с собой в Москву и написал довольно большую статью, которую сопроводил запиской. «Всё сидел и думал, как написать рецензию. Ведь это для меня новая работа. Если правду сказать, то рецензия на литературное произведение легче пишется, а эта работа меня до пота довела, получилась или нет, но тебе большое спасибо. Твоя работа мне оказалась полезной. Здесь на ВЛК у нас проходят спецкурсы. Так, прочитав твою книгу, я прошел спецкурс по удмуртской поэзии. По твоей книге я буду учиться и в дальнейшем…
Твоя книга будет пособием для молодых, начинающих писать, да и не только. Нужна она всем читателям, но они ее не найдут — тираж небольшой, издана на русском языке. Обязательно необходимо издать эту книгу на удмуртском языке и надо довести до родного читателя».
Хотя монография была подготовлена к печати и на удмуртском языке, где помимо поэзии, прозы анализировались драматические произведения, переводческая практика, статьи и письма классика по вопросам литературы, но поддержки я не нашел. Книга так и осталась в рукописи.
В 60-х годах Институт мировой литературы готовил капитальный шеститомный труд «История советской многонациональной литературы», в котором все главы об удмуртской литературе писал я. Поэтому часто приходилось ездить в Москву на обсуждение той или иной главы. Тогда я приходил к Николаю Семеновичу в общежитие Высших литературных кусов, где он жил во время учебы. В то время он работал над поэмой «Эштэрек» по мотивам народной легенды периода монголо-татарского нашествия о столкновении удмуртских племен с завоевателями.
Своей поэмой Н.С.Байтеряков блестяще показал, что можно создавать крупные поэтические произведения на материале далекого прошлого, освещая события с современных позиций, используя богатейшие краски устного творчества народа, учитывая предшествующую литературную традицию.
Но до завершения поэмы были еще кропотливые поиски. Как-то захожу, а Николай Семенович говорит: «Вот только закончил два фрагмента — послушай». Затем начинает разбор каждой строфы, строки. Он стремился найти самое точное слово, казалось бы найденное. Говорил, что нужно еще подержать в столе, проверить, всё ли на месте. Тогда же я сделал замечание, что некоторые четырехстрочные строфы между собой слабовато связаны и напоминают частушки. Следует также присматриваться к эпитетам и отдельным словам, характеризующим героев, ибо об Эштэреке надо говорить в иной тональности, нежели о ханской дочери и любимой девушке Дыды.
Позднее получил от Байтерякова письмо, где он весьма подробно сообщил о своих сомнениях и восприятии произведения читателями: «Поэму исправил, подчистил. Но когда отправлю — не знаю. За другую еще не принялся. Пусть пока в голове уложится. Иначе выйдет сырой… Не знаю, что делать со своей поэмой, также с некоторыми стихами. Также с юмористическим рассказом. Не опубликуют их. Кому-то что-то не понравится — и не напечатают. Эх, почему же у нас, у удмуртов, каждый свое мнение в норму возводит!»
Действительно, критика немало нанесла душевных травм Н.С.Байтерякову. А ведь тот же М.П.Петров, классик, написал о стихах Байтерякова: «Хорошо написали, стихотворения задушевны. По этим стихам можно надеяться, что в удмуртскую поэзию войдете со своим голосом. Только, пожалуйста, не торопитесь, товарищ Байтеряков, чтобы каждая строка, каждое слово звенело бы не медью, а золотом».
Это завещание маститого поэта стало для Николая Семеновича настоящим руководством в творчестве. Потому так тщательно работал он над каждой строфой поэмы, потому и стала она одной из лучших поэм в удмуртской поэзии. Но я предупреждал Байтерякова, что найдутся такие толкователи, которые упрекнут в возвеличивании древней истории, даже Герда припомнят, советовал приняться за создание поэмы о современной жизни и тогда только обнародовать их.
На письмо Байтерякова я ответил, что обе работы удались на славу. Язык поэмы пронизан золотыми нитями народных средств выразительности, ярко написан юмористический, а по сути сатирический рассказ. Запомни, писал я, отличные работы всё равно дойдут до читателя, хотя со скрипом, с задержкой они увидят свет, потом ими будут восхищаться те же люди, которые строили всякие козни и препятствия.
В ответ он прислал письмо со своими переживаниями: «…получил твое письмо с заботой обо мне, настроение поднялось. Захотелось написать новые произведения. Вот таково человеческое сердце: одно теплое слово, и достаточно.
А мы, работающие около удмуртской литературы, жалеем сказать друг другу теплое слово. Но некоторые только стремятся как-то больнее “уколоть”. Зависть есть, когда же это закончится. Надоело уже!»
Байтерякову в те годы адресовались разного рода упреки, что нет в его стихах приподнятости, бодрого настроения, считали его поэзию, воспевающую родимый край, «боковой тропкой пейзажной лирики».
Далее в письме поэт продолжал: «Ты предлагаешь послать юмористический рассказ в редакцию журнала “Молот”. Но туда я отправил было стихотворение, которое начал писать еще при тебе. Помнишь, о хлебе с лебедой? Получилось солидно, 13 строф. Чувствую, неплохо написал. Боюсь, подсократят, тогда всё испортят».
По существу так и получилось. В «Молоте» опубликовали рассказ, а из стихотворения вместо 13 строф оставили всего шесть. В 60-е годы считалось, что нужно писать только о победах, радостях, но не про трудное время. Сокращение изменило содержание, исказило авторский замысел.
Кроме того, он сообщил что взялся за претворение в жизнь моего предложения написать поэму о современности: «Можно сказать, что приступил к написанию новой поэмы. Только пока никак не могу войти в русло. Найду стержень — дело пойдет живее». Здесь речь о работе над поэмой «Потерянная песня». В этой поэме автор сумел выразительно представить портрет современницы, раскрыть ее душевое богатство.
Но и после «Потерянной песни» ранее написанную поэму «Эштэрек» не печатали, она увидела свет в третьем поэтическом сборнике «Течет как река…». Но в то же время это произведение было с успехом напечатано за рубежом. П.Домокош включил ее в составленную им антологию литератур финно-угорских народов «Медвенеек» — «Медвежья песня».
В том же письме Н.С.Байтеряков писал о своих горьких думах из-за неуважительного отношения к стихам и поэмам: «Настроение неважное. Или силы слабеют, или что. По-старому, как раньше писал, не хочу писать. Это пройденный путь. Но новое что-то не нахожу…»
Эти строки говорят о поисках новых приемов изображения, недовольстве созданным. С другой стороны, такие мысли возникали из-за непонимания и неуважительного отношения к труду поэта. Я вскоре послал ему письмо, где стремился поддержать его творческий дух и развеять тяжкие мысли. Рекомендовал осветить жизнь своего народа в цикле поэм, обрисовать такие важные вехи, как участие удмуртов в пугачевском восстании, революция и ее последствия, коллективизация и судьбы крестьянства, Великая Отечественная — героика фронта и тыла. Посоветовал создать эпический цикл о жизни и судьбе родного народа.
Со временем появилась поэма «Дальний гром» о пугачевщине в Удмуртии, затем Байтеряков написал замечательную поэму «Солдаты вернутся». Она стала лучшим лирико-эпическим произведением современной удмуртской поэзии. В ней поэт продемонстрировал свои незаурядные способности поэтического воспроизведения жизни. Продолжая тему, Байтеряков создал поэму «Слава солдата», посвященную памяти отца, погибшего на фронте.
До этого произведения Байтеряков написал поэму «Зарница», в которой обратился к событиям периода революции и гражданской войны. К сожалению, она написана неровно: некоторые строки декларативны и высокопарны. А в «Далекой грозе» встречались недочеты иного плана: отдельные строфы между собой были слабо связаны по сюжету и логике жизни, другие напоминали цикл частушек. Свои замечания я передал автору.
Через некоторое время получил письмо от поэта: «…Пишу вот по какому поводу. Для нового сборника перепечатываю стихотворения и поэмы. Дошел до поэмы “Далекая гроза”. Заново перечитываю, чувствую, чего-то не хватает. Тогда вспомнил давно сказанные твои слова. Раньше я их не учел, думал, поэма готова… Спасибо! Между 4 и 5 главами новую небольшую главу дописал. Теперь, кажется, поэма цельнее получилась…
Когда работал над поэмой, я десятки исторических книг прочитал, многие из них были изданы до революции. При работе над новой главой опять пришлось покопаться в подобных изданиях, хотелось отобразить правду жизни».
Это было последнее письмо Н.С.Байтерякова.
Приведенные строки из писем талантливого мастера слова помогают лучше понять его своеобразное отношение к поэтическому труду, раскрывают творческую историю отдельных стихов и поэм, его отношение к вопросам литературы и искусства. В то же время по ним понимаешь, в каком он был душевном состоянии, когда создавал свои лучшие произведения.
Ценность писем Н.С.Байтерякова еще и в том, что они отражают литературную обстановку того времени, раскрывают в какой-то мере и творческую кухню, манеру, систему работы. Ведь каждая из его шести поэм — это определенное явление в удмуртской поэзии.
Круглый стол
БОГАТЫРИ Н.С.БАЙТЕРЯКОВА
В последний, прозаический сборник Н.С.Байтерякова включены 14 коротких рассказов, повесть «Вороные кони» и фронтовые письма поэта. Книга полностью посвящена теме войны.
В рассказе «Маленький гвардеец» девятилетний мальчуган Влади помог нашим разведчикам — рассказал им о фашистских минометных точках и тем самым спас от гибели солдат. В рассказе «Бабушка Васек» пожилая женщина Васек пришла на помощь солдатам, окруженным немцами. Она вместе с солдатами с оружием в руках защищала высоту, а когда отбили очередную атаку фашистов, как истинная мать, накормила и напоила бойцов. Бабушка Васек у Н.С.Байтерякова — это воплощение всех матерей Земли, жертвенных, готовых прийти на помощь в любое время, для них все дети — их дети.
Страну, на защиту которой встал и стар и млад, не победить. В такой стране солдаты превращаются в «сталь». Эта мысль проходит через все рассказы Н.С.Байтерякова.
Посвященные одной теме, рассказы кратки по содержанию, имеют ограниченный круг действующих лиц, некоторые из них, такие, как рядовой Семенов и капитан Ланкин, кочуют из одного рассказа в другой. Герои рассказов Байтерякова, как правило, неказисты на вид — малого роста, щупленькие (так, до войны, во время строевых смотров, командир роты отправлял рядового Яковлева на кухню чистить картошку — чтобы маленький солдат не портил вид строя). Но эти ничем не приметные люди совершаютпоистине богатырские, героические поступки. Они смекалисты, скоры, но самое главное, они безгранично любят свою родину, товарищей и готовы отдать за них самое дорогое и ценное — жизнь. Об этом рассказы «До смерти пять секунд», «Пятьдесят шагов».
Каждый рассказ посвящен одному случаю из жизни солдата на войне. Сам бывший фронтовик, Н.Байтеряков пишет о войне кратко, сжато, только самое важное. Скупые слова, скупые строки — но перед читателем ярко вырисовываются образы героев, создается эффект присутствия, сопереживания. Читатель как бы проникает в художественный мир, созданный писателем, становится соучастником происходящего действия. Этого автор достигает благодаря умелому использованию богатств родного языка (фразеологические, деепричастные конструкции, многозначность слов, интонация, структура предложений). Фразы небольшие, но емкие, зачастую они не завершены, заканчиваются многоточием, в них обилие эпитетов, метафор, идиом. В целом поэтика рассказов Н.Байтерякова близка поэтике устного рассказа «мадес».
Писатель сочетает несочетаемое. Изображение боя сменяется воспоминаниями о родных, доме, любимой. Героям на поле боя среди взрывов, грома и грохота, среди смертей эти воспоминания о мирной жизни помогают выстоять и выжить. Этот прием антитезы помогает и читателю четче «видеть» и поле боя, и цветущий луг, слышать пение птиц и пение односельчан героя.
Рассказы Н.С.Байтерякова лиричны. Отлично зная мифологию удмуртского народа, он умело использует символические фольклорные образы — сосны, березы, солнца, животных (сосна — юноша, береза — девушка, волк — злые духи и т. д.).
Проявив яркий талант прозаика-лирика, Н.Байтеряков обогатил своими рассказами жанр рассказа в удмуртской литературе. Удмуртские читатели приняли прозу Байтерякова с интересом, а вот критика, к сожалению, не «заметила».
Тамара Пантелеева
«ПЕСНЯ ЖАРКОЮ ВОЛНОЙ
ЗВЕНИТ В ДУШЕ…»
Книга стихов Николая Байтерякова «Серебряная лодка» (1989) волнует читателя щемящей нотой прощания. На мой взгляд, это своего рода подведение итогов, осмысление автором пройденного пути и вместе с тем как бы завещание потомкам. Поэтому не случайно Н.Байтеряков часто обращается к поре увядания, воспринимая осень как завершающий этап бытия человека, а зиму — как уход из жизни. В стихотворении «Осень» горько, но в то же время светло звучит строка: «Я притих на ветвях моих лет». Поэт отождествляет свои стихи с песнями, называя себя запевалой, посвящает поэзию людям. И всё потому, что внутренне ощущает приближение «лебединой песни».
В стихотворении «Месяц в небе ночном», пронизанном ностальгией, автор вспоминает мать, отчий дом, трудные дороги жизни и, обращаясь к самому себе, снова называет дело своей жизни — поэтический труд — пением, а поэзию — песней:
Да, считать мне пора
Дни и ночи в пути.
Если пел ты вчера,
Завтра должен уйти.
Завтра кто-то другой
Разожжет песню вновь.
(пер. Г.Иванцова)
Обращают на себя внимание стихи, тесно связанные с классическими музыкальными жанрами: ноктюрном, элегией, балладой, песней, романсом.
В двух стихотворениях, относящихся к медитативной лирике — «Такая тишина в моем краю» и «Ночной пейзаж», привлекающих метафоричностью языка, выразительными эпитетами и сравнениями, отчетливо проступают черты ноктюрна. Стихотворение «Ночной пейзаж» (по сути и есть ночная песня) — небольшое лирическое произведение, строфическое, со стихами средней длины, с характерной напевной интонацией. И если первое стихотворение можно декламировать на фоне инструментальной, фортепьянной или скрипичной, пьесы-ноктюрна, то «Ночной пейзаж» представляется нам уже готовым произведением вокального жанра:
На небе огоньки
Далеких звезд горят,
В ночную гладь реки,
Как в зеркало, глядят.
В каком-то полусне
Над ивами простор,
Ткет месяц на волне
Свой золотой узор.
И ветры в камышах
Крадутся ночевать.
И вдруг замрет душа,
И пролетит сова.
(пер. Г.Иванцова)
Светлой музыкальностью, элегическим оттенком «задумчивости» пронизано стихотворение «К струе хрустальной прикоснусь».
В особую группу можно выделить стихи с чертами балладности, для которых характерна приподнятость и строгость тона. Вместе с тем здесь обнаруживается мелодика и ритмика сказаний. Элементы баллады несет в себе стихотворение-песня «Не смородины куст», посвященное сестре Оле. Автор поведал о войне, болью сковавшей память о родном человеке, разделившем скорбь и тяжесть военных лет.
В стиле старинной народной песни с элементами напутствия, поучения, наказа создано стихотворение «Мои песни». Первая строка, звучащая рефреном и обрамляющая строфу-куплет, несет основную смысловую нагрузку каждой из пяти строф, тем самым подчеркивая значимость сказанного, пропетого. Здесь проявлено мастерство создания упругой, сжатой, глубокой по мысли поэтической строки:
Слышу горький упрек:
«Брось ты эти стихи,
Отдохнул бы, прилег:
Все стихи — пустяки».
Слышу горький упрек.
Ты же знала всегда:
Да прими твой совет,
Пропаду я тогда,
Мне не мил будет свет.
Ты же знала всегда.
(пер. Г.Пагирева)
Поэт тонкой душевной организации, несомненно музыкально одаренный, чуткий и восприимчивый к различным жанрам народного и профессионального музыкального искусства, Николай Байтеряков в своем поэтическом творчестве не только слагал музыкальные стихи, но и вкладывал в них звучание самой природы.
В сборнике «Серебряная лодка» ряд стихов тяготеет к жанру лирической песни («Пруд, черемухи цвет», «Дороги», «Май светлее стал» и др.). Стихотворение «Серебряная лодка», безусловно, относится к жанру романса. Центральное место здесь занимает пейзаж, созданный изысканным языком. Музыка стиха и рефрен эпитета серебряный буквально завораживают. Произведение рождает раздумья, желание вчитаться в каждое слово, эпитет, метафору. «Серебряный» — ключевое понятие у Байтерякова, словно вечно манящая и ускользающая мечта — идеал, эталонная красота, совершенство:
…Растаяла ладья.
И реченьку далеко
Оставил я, уйдя
Серебряной дорогой.
Пусть в серебре виски,
Сквозь годы вижу четко
На серебре реки —
Серебряная лодка.
(пер. О.Поскребышева)
Елена Красновская
ВЕНОК СОНЕТОВ
Творчеству Н.Байтерякова в 70—90 годы прошлого столетия присущи лиризм, реальность в выражении чувств. Его венок сонетов «Зэмлык» («Истина»), напечатанный в 1984 году в журнале «Молот», представляет собой как бы переходный этап от патетического стиля к лиричности. В то же время произведение пронизывает гражданский пафос и гуманизм, глубоко выношенное осознание себя, своей родины, своего народа.
Венок сонетов считается жанром интеллектуальной, философской лирики. В соответствии с характерной композицией, эта стихотворная форма предполагает значительность и глубину содержания, наличие концепции. «Истина» — лирико-философская поэма. Сложная поэтическая форма произведения отразила стремление автора выразить глубину и противоречивость самой жизни, многогранность бытия. Развитие сюжета строится на поиске истины. Название произведения является ключом к пониманию текста, усиливает смысл текста, служа отправной точкой для рассуждений. Историческая судьба родного народа, родного края переплетены с жизнью лирического героя. Прием ретроспекции позволил автору исследовать путь своего лирического героя с первых шагов до возмужания.
Память детства помогает человеку полнее ощущать корни, «свое начало» — залог подлинного нравственного здоровья, оптимизма, которые рождают в человеке «энергию преодоления», особую внутреннюю силу. Герой признателен народу, родине, которые стали для него главной опорой, помогли обрести крылья для взлета. Родина изображена как первооснова, как благодатная почва, впитавшая в себя священные традиции, духовную силу народа. Испытания, выпавшие на долю лирического героя, неразрывно связаны с испытаниями его родины, через свое «я» он стремится выразить и ее судьбу.
Смена интонаций происходит на протяжении всего венка — от элегической, связанной с воспоминаниями о прошлом, до жизнеутверждающей, мажорной, возвышенной и эмоционально взволнованной. Это гимн, хвала народу за его жизнь, его терпение и трудолюбие. В целом же форма венка сонетов близка к одической.
Использование Н.Байтеряковым сложной поэтической формы не случайно. Поэт обратился к жанру философской лирики в пору творческой зрелости, когда человек более склонен к размышлениям о времени и о себе. Сближая жанр сонета с торжественной одой, автор обращается к своему личному прошлому и историческому прошлому родины, пытается передать диалектическую взаимосвязь минувшего и настоящего. Богатство духовного мира лирического «я» подтверждается высокими нравственными ценностями. Это голос гражданина, философа, по-настоящему влюбленного в свою родину.
Наталья Антабаева
