ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА В СТАЛИНГРАДЕ

На вопросы нашего корреспондента отвечает Михаил Евдокимович Пермяков,  участник Великой Отечественной войны 1941-1945 годов

- Михаил Евдокимович, Вам 94 года, за плечами огромный опыт, разнообразный – и в том числе опыт войны. Но о Вас мало кто знает, о Вас не рассказывали наши газеты в дни годовщин, связанных с Великой Отечественной войной. И это обидно. 75 лет назад наша армия одержала победу в одном из самых значительных и кровопролитных эпизодов той войны – Сталинградской битве. И Вы тоже в ней участвовали. Расскажите нашим читателям о себе.

- Я родился в городе Мензелинске Татарской АССР в 1923 году. Нас было пятеро детей у родителей. У меня было два брата и две сестры, я самый младший. Мама умерла, когда мне не исполнилось ещё и  двух лет,  воспитывал нас отец. Когда он уходил на работу, меня привязывали за ногу к ножке стола, чтобы я никуда не убежал, и рядом ставили миску с молоком. Вот такой вынужденный юмор. В Мензелинске я окончил пять классов. Потом работал, учился на тракториста, но поработать пришлось немного, потому что началась война.

В армию меня призвали 10 октября 1941 года. Мне в тот момент было 17 лет, поэтому присягу я принимал дважды: второй раз в день совершеннолетия.  Военная  часть, в которую я был направлен, формировалась в городе Саратове будущим маршалом Советского Союза, а в то время генерал-майором И.С. Коневым. Это 7-ой отдельный десантный корпус. Вскоре, в декабре 1941 года, в Москве из корпуса была сформирована 34-я гвардейская дивизия. И до июля 1942 года я проходил военно-десантную подготовку там же, в Москве.

А потом направили в город Ростов-на-Дону. Но на город наступали немцы, а мы отступали. Две недели мы перебивались в Калмыцких степях. Условий никаких, спали среди песков. Рыли в них окопы, предварительно замотав оружие тряпками, чтобы песок не попал внутрь. Ветры были сильные, нас просто заносило песком, он был везде – в одежде, в голове и во рту… Потом наша гвардейская дивизия была переброшена под Сталинград. С командой из пяти человек мы подорвали мост через реку Дон. Далее защищал Сталинград в районе завода «Красный Октябрь».

Конечно же, там был ад. Много моих сослуживцев сложили там свои головы. Мне как-то везло. Бывало, идём в атаку – впереди меня подстрелили солдата, сзади меня, а я даже ранен не был. Однажды шёл в атаку первый, со знаменем, так опять столько солдат полегло, а я как заговорённый, – ни одна пуля меня не задела.  Одно время мы пребывали в доме, где было четыре подъезда. В двух подъездах обитали мы, а в двух других – немцы. Не было ни воды, ни еды. Хорошо, если удавалось поесть хотя бы раз в три дня. С водой было очень плохо. Рядом река, а из дома выйти невозможно – сразу подстрелят. За водой ходили только ночью, когда совсем темно. Бывало, запнёшься, ведь ничего не видно, воду разольёшь и опять мучайся от жажды.

С едой было несколько по-другому. Иногда с самолёта сбрасывали несколько мешков. А однажды  извозчик на лошади вёз нам целый котёл еды и разной другой провизии. Но довезти не успел. Буквально в нескольких метрах от нас в котёл попала бомба, всё взлетело на воздух, а извозчик погиб на месте. Снова несколько дней пришлось голодать.

Немцам жилось гораздо вольготнее. Их было много больше. За ними приезжали на машинах – привозили смену, их кормили.

В Сталинграде я воевал четыре месяца. Потом меня перевели в моторизованную разведывательную роту при штабе 4-го Украинского фронта. И назначили командиром этой роты.

Основной нашей задачей было взять «языка». Ходили по окрестностям, изучали обстановку, где стояли немцы. Многие солдаты хотели идти в бой или в разведку со мной, так как считали меня счастливчиком – пули меня обходили. И всё-таки в одном из боёв меня контузило: стал плохо слышать.

С 1943 по 1945 годы участвовал в операциях по освобождению Крыма, Западной Украины (гг. Чоп, Ужгород, Мукацев), по освобождению Карпат (Яблонский Перевал), Польши и Словакии (Братислава).

Пожалуй, одно из самых сложных заданий я получил в Словакии – подорвать мост. Было это в декабре, очень холодном, морозном. Мост был высоко, и взобраться на него было невероятно трудно. В любой момент можно было сорваться или подорваться самому.  Все перекрытия были обледенелыми и скользкими. Потом мост развели и его стрелы поднялись почти вертикально. Спускались на руках, перехватываясь за обледеневшие швеллеры.  Нас было пять человек. Просто чудо, что никто не рухнул и никого не подстрелили.

А ещё был такой случай. Как-то находясь в дозоре в составе мотороты, я вырвался вперёд, один. Вижу,  впереди меня стоит автомобиль. У наших тогда автомобилей не было, и я понял, что это немцы. Смотрю, а у машины капот открыт, и кто-то там копошится. Я мотоцикл в сторону отставил, взял оружие, подошёл и сразу открыл огонь на поражение. В кузове дремали несколько немецких солдат. Они  ни опомниться, ни понять ничего не успели, а одного удалось взять в плен. За это меня наградили медалью «За боевые заслуги».

9 мая 1945 года я и ещё шестеро моих товарищей первыми ворвались в Прагу. Жители Праги были нам очень рады. Нам устроили пышный приём, где присутствовали важные лица Чехословакии. Нам всем предлагали остаться там жить и даже выдали чешские паспорта. Никто, конечно, не остался. А чешский паспорт хранится у меня до сих пор.

Демобилизовался я только в апреле 1948 года.

- Михаил Евдокимович, у Вас наверняка и награды есть?

- У меня три ордена: Орден Славы III степени, Орден Красной Звезды, Орден Отечественной войны II степени и медали: «За оборону Сталинграда», «За победу над Германией» и другие.

- Как сложилась Ваша жизнь после демобилизации?

- С мая 1948 года по 1989-й я работал водителем в гараже Удмуртского Обкома КПСС. В 1989 году вышел на пенсию – ветеран труда.