ИСПАНИЯ, ИСПАНИЯ…

(Записки нелегального эмигранта)

(Продолжение. Начало в №11-12 за 2011г.)

 

Население

 

Семейство Zafra

За восемь с половиной лет, прожитых в этой стране, я был знаком со многими испанцами, но долгих дружеских связей не нажил. Может быть потому, что не собирался задерживаться там. Может в силу моего, не очень привязчивого, характера. Мне необходимо прожить с человеком вместе очень долго, чтобы считать его своим другом.

Но знакомых испанцев у меня было очень много.

Некоторых из них я хочу вспомнить.

 

Первая испанская семья, с которой я познакомился, была семья Сафра.

Глава семьи Энрике Сафра – дедуля девяноста лет с лишним, ещё бодренький в то время старичок. Познакомился я с ним и его женой Марией, когда работал на одного испанца по имени Доминго в Вияльбе в пригороде Мадрида. У Энрике и Марии были уже пожилые дети Эрнэсто и Энрикета, которые родились в Советской России. Сам Энрике воевал на стороне Красной армии и разговаривал с товарищем Сталиным. «Я лично просил у товарища Сталина интернациональную дивизию для того, чтобы уничтожать предателей». – Это истинные слова Энрике.

Эрнесто и Энрикета родились и выросли в России и довольно хорошо владели русским. Энрикета была редактором журнала «Советская женщина» на испанском языке. Тогда этот журнал выходил в нескольких странах. Я думаю, что русский язык она знала лучше меня. Муж её к тому времени уже умер.

У Эрнесто была жена испанка, но он познакомился с ней в России. Один раз я был свидетелем разговора этих дам. Они довольно бегло говорили на русском, называя предметы испанскими словами. Я их спросил:

- Извините, вы на каком языке разговариваете?

Они переглянулись и рассмеялись.

- Вообще-то мы уже не раз замечали, что говорим на смешанном языке, – ответила Энрикета, – но ничего поделать не можем. Да это нам и не мешает. При испанцах мы разговариваем на чистейшем испанском.

Однажды, когда я давно не виделся с семьей Сафра, потому что переехал жить в Мадрид, я прочитал в газете, что приц Филиппе, сын ныне здравствующего короля Испании Хуана Карлоса I, ездил в Россию, а переводчиком у него был не кто иной, как сам Эрнесто Сафра.

Сын Энрикеты Сафра погиб в автомобильной аварии, а вот жена его Алла, русская, работает преподавателем русского языка в мадридском университете. Вот эта Алла познакомила меня с одним из своих учеников по имени Феликс. Феликс в то время был предпринимателем, сотрудничающим с российскими фирмами. Кроме того, он являлся советником министра сельского хозяйства Испании. Во как! Так вот, этот Феликс хотел как-то устроить меня на завод по производству молочных линий Pasqual, которые поставлял в Россию. Он хотел, чтобы я изучил весь цикл производства, работая там, а затем стал его представителем в России. Но в тот момент у меня ещё не было разрешения на легальную работу в Испании. А когда я получил документы, Феликс уже поменял свои планы, так как те линии Россия закупала плохо.

Последний раз я виделся с Феликсом в российском посольстве. Я там менял заграничный паспорт, у которого закончился срок, а он получал визу в Россию.

 

 Доминго, Карлос и Мигель

Летом 2000 года, когда я не имел ещё вида на жительство, мне предложили поработать на одного испанца, который был deautonomo, это аналог нашей индивидуальной трудовой деятельности.

Жил я тогда в Мадриде, а ездить надо было в Вияльбу. Дорога занимала примерно полтора часа. Но выбирать не приходилось. Мы встретились с Доминго и его сыном Карлосом в Вияльбе на железнодорожной станции, и мне объяснили, что надо делать. Я тогда не понял, чего от меня требуется, так как испанского не знал абсолютно. Вернее, я только начал его учить. За год, пока я работал на Доминго, я здорово продвинулся в освоении этого языка.

У Доминго работал ещё один подсобный работник (peon) из Эквадора – Мигель.

За тот год чем только я не занимался в Вияльбе и её окрестностях. Мы меняли крыши, вернее, черепицу на крышах, перестраивали дома, виллы (chalet), ремонтировали квартиры (водопровод, электропроводку, канализацию), настилали тротуары, возводили стены, обкладывали их природным камнем, меняли окна и двери, облицовывали плиткой ванные и туалеты, и даже строили дома, начиная с фундамента.

Вот, например, в Галапагар ла Набата мы перекладывали черепичную крышу. Причём, старую, поросшую мхом и лишайником черепицу, мы осторожно снимали и клали в сторонке, затем меняли черепицу, которая лежала на крыше вогнутой стороной и по которой текла вода, на новую, а старую, ту, что лежала на крышке выпуклой стороной, возвращали на место.

В Махадаонде мы меняли канализацию в подземном гараже, причём канализацию действующую. Мы вскрыли асфальт огромным отбойным молотком, достали все трубы (метров двести), положили новые канализационные трубы и забетонировали пол гаража. При этом мы, конечно, имели счастье наблюдать и обонять всё, что текло по канавам ремонтируемой канализации. Каждый раз, когда с верхних этажей кто-то спускал унитазную воду, Карлос говорил:

- Premio! (Переводить я не буду).

Однажды Доминго взялся за ремонт старого-престарого чалета (виллы). А в погребе остались небольшие запасы вина. Бутылки были покрыты толстым слоем пыли, и в них был небольшой осадок. Но Доминго сказал, что это, должно быть, хорошее вино и погрузил всё в свой фургон. Мне тоже перепала пара бутылок. Но я не люблю сухое вино, поэтому отдал его своему другу Ваське Мариману, который знал в нём толк.

Мигель, мой помощник, немного рассказал о себе.

Он работал таксистом в Кито, получая гроши за свой тяжёлый труд, поэтому приехал в Испанию. Он мечтал приобрести собственный автомобиль, чтобы работать на себя, а не на владельца такси.

Трудиться Мигель не очень любил, поэтому с ним было трудно. Работал он у Доминго месяцев пять, потом Доминго его рассчитал и дал мне в помощники Карлоса, своего сына. С Карлосом мне было приятно работать. Он был смышлёным парнишкой, лет двадцати двух. Толстый, как и сам Доминго, но в отличие от своего отца спокойный. Сам Доминго был всегда слегка пьян и всегда в плохом настроении. Платил он мне двести пятьдесят тысяч песет. Это около тысячи трехсот евро. Налоги он за меня никакие не платил, поэтому держать работника, который умеет делать всё и хорошо, ему было очень выгодно. В конце сам он уже почти не работал, а посылал нас с Карлосом, и мы вдвоём тянули всё предприятие.

Ушёл я от Доминго потому, что он хотел заплатить мне меньше, чем мы договаривались. Или вообще не хотел платить, я так и не понял, но когда он задержал мне заработок на две недели, я пожаловался Эрнесто Сафра, и на следующий день мне выплатили все деньги, но с работы уволили. К тому времени я уже подыскал себе другое место.

 

Ancelmo

С Ансельмо я познакомился, когда работал охранником на парковке автомобилей на вокзале Chamartin. Там я охранял авто от хулиганов, а Ансельмо досматривал въезжающие на стоянку автомобили. Террористическая организация басков ЭТА не даёт покоя Испании. Вот в связи с её деятельностью и досматривали легковые авто. Ночью на парковке не столь интенсивное движение, и нам с Ансельмо стало скучно, поэтому мы решили поболтать за жизнь.

Сам Ансельмо имеет испанское гражданство, но живет в Парагвае. Жена его и двое детей живут там же. В Испанию Ансельмо приезжает для того, чтобы подзаработать деньжат на приобретение земли или автомобиля. Причём, земля в Парагвае стоит примерно сто долларов за гектар (три тысячи рублей), поместье с большим домом и плантациями фруктов можно купить за десять-пятнадцать тысяч долларов (примерно триста – четыреста тысяч рублей), продукты там очень дешёвые, поэтому жить в Парагвае очень даже можно. Если учесть то обстоятельство, что в этой стране круглый год плюс двадцать пять градусов, а дождь идёт после обеда, то жизнь там очень приятная. По словам Ансельмо, в Парагвае никто не работает, вернее, не перерабатывает, там все просто наслаждаются жизнью. Он рассказывал мне, что любит вечером сидеть в тени раскидистого дерева на своей веранде и смотреть, как миниатюрные колибри порхают вокруг него и ловят мошек. Вообще, он нарисовал мне столько заманчивых картинок рая, что и мне захотелось пожить в Парагвае. Только одно огорчает, там нет моря. Зато есть огромная река по названию Парагвай, и на ней есть настоящие пираты.

Кстати, я порылся в интернете и нашёл много интересной информации, в том числе и о русских, проживающих там. Оказывается, их достаточно много. И они очень живо общаются между собой на форуме.

 

Карлос

С Карлосом я познакомился, когда работал на нефтяной вышке, в провинции Guadalajara, неподалеку от маленького городка Briguega. Там мы сверлили трёхкилометровый слой глины, чтобы сделать газовое хранилище для короля Испании Хуана Карлоса I.

Перед тем я закончил заочные курсы операторов буровых установок в Сарагосев учебном центре CAFA Formacion. Получив диплом, я разослал свои резюме по всем испанским нефтедобывающим компаниям и вскоре получил приглашение на буровую установку компании«Serison».Профессия моя называлась peon torre RIK-40. Что интересно, эта RIK-40, то есть буровая вышка, была не испанской. Её «Serison» арендовала у англичан, которые, в свою очередь, арендовали её у канадцев. Смотрителем на вышке был канадец Джон. Весь такой в джинсовом костюме, в широкополой шляпе, в ковбойских сапогах – навороченный, короче, под ковбоя.

Так вот, о Карлосе.

Карлос, довольно полноватый, неприятный на вид тип, лет тридцати. Женат он на симпатичной экваторианке. Профессии, кроме peуn torre, не имеет. Он мне рассказывал, что летом работает официантом на Майорке, так как там много туристов и платят много чаевых. С чаевых в Испании, в отличие от Франции, налоги не берут.

Но большую часть времени он бездельничает.

В то время мне уже было лет сорок шесть, или больше. Работа на нефтяной платформе была очень тяжёлая, и меня сильно выручала гимнастика Нарбекова на растяжение позвоночника. Нагрузки действительно были колоссальные. Мы работали в две смены по двенадцать часов. После смены я ехал домой, вернее, в гостиничный номер в частном отеле, который мы с Карлосом снимали вместе и в котором так сильно воняло нафталином, что спать было просто невозможно.

Когда я, поужинав, ложился спать, Карлос сидел в ресторане с другими работниками буровой и засиживался там допоздна. Утром он едва вставал и, не умывшись, не побрившись, отправлялся в кафе, у которого нас забирал микроавтобус, чтобы отвезти на буровую. Утром на него ещё можно было смотреть без боли, а вот вечером, когда мы садились в тот же автобус, чтобы ехать на отдых, смотреть было страшно. Он еле находил силы, чтобы забраться в автобус. И все равно он ехал не спать, а пьянствовать в местный ресторан.

 

Марио

Этот испанец как бы являлся собирательным образом рядового madrilиno (мадридца). Жил он в том же доме, что и я, на первом этаже, в Мостолесе – пригороде Мадрида. Жену его я почти не видел и не помню, какая она, но часто слышал. Сын и дочь, лет пяти-шести всё время орали и отдыху не знали в этом занятии.

Марио приходил с работы одновременно со мной, так как работал тоже в Мадриде на стройке. После ужина он неизменно отправлялся в бар и сидел там с друзьями до одиннадцати часов, а в пятницу и субботу задерживался там заполночь. С женой они ругались постоянно. Тем их ссор я не знаю, но догадаться было нетрудно.

Иногда в пятницу Марио со своим семейством отправлялся к морю на своём «сеате». Seat – это испанская марка машины, что-то типа наших «жигулей». Качество «сеата» такое же, как и у «жигулей», но выглядят машины немного лучше.

С моря они возвращались к вечеру в воскресенье, уставшие и тихие, как морской бриз.

В понедельник всё начиналось сначала – ор, ругань, пьянство.

Марио не имел никакой профессии и не хотел учиться принципиально, так как знал всё на свете, какого вопроса не коснись. Только вот откуда он всё это знал, непонятно. Книг он не читал, это он сам мне сказал. Может, из телевизора? Так он только футбол смотрел, как все madrilиno.

Один раз мы с Марио ехали в метро и довольно долго болтали, минут двадцать, обо всём. Говорил в основном Марио. И он мне рассказал много такого, чего я никогда бы не узнал, если бы не этот случай. Вот, например, он мне поведал, что во вторую мировую войну испанцы, американцы и немцы воевали против коммунистов, то есть против Советского Союза. И я впервые услышал, что американцы воевали на стороне Гитлера. Переубеждать Марио было бесполезно.

Марио был в шоке, когда я ему сказал, что испанский астронавт в космос летал на русском космическом корабле, а не на американском. Мне кажется, он так и не поверил мне.

Когда испанская сборная играет против какой-нибудь страны, жизнь в Мадриде замирает. Работают только воры-карманники и бармены. Все стараются собраться в одном месте, например в баре, и темпераментно болеть за своих любимцев. Это в Испании национальная шиза. Болеют ею даже женщины. А Марио мужчина! Мачо! Такого яростного болельщика трудно встретить в природе. Я только однажды был свидетелем, как он переживает за свою команду, и мне хватило. Причём, период был неблагоприятный для национальной сборной Испании. Они проиграли в тот сезон всё, что только можно было проиграть. На Марио было страшно смотреть после таких матчей – просто весь чёрный какой-то.

Был он дураком или просто патриотом своей команды, не знаю.

При том количестве спиртного, которое выпивал Марио, он тем не менее был убеждён, что русские пьют больше. Когда я его спросил, сколько он выпивает в день, он мне поведал следующее:

- Утром перед работой я захожу в бар и выпиваю бокал коньяка (граммов сто). В обед полбутылки вина (пятьсот граммов сухого вина градусов 10-14). После работы в ближайшем от дома баре бокала три коньяка (сто пятьдесят-двести граммов шестидесятиградусного напитка). Всё это он разводит по ходу дела тоником или какой-нибудь другой газировкой. В выходные, если Марио не за рулём, он пьёт весь день, сидя в баре.

Так пьёт всё рабочее население Испании. Одни больше, другие меньше, и при этом страшно много курят.

Испания первая завезла в Европу из Америки табак и последняя от него откажется. Причём, согласно статистике, испанские женщины курят больше, чем испанские мужчины.

 

 

Особенности испанского языка

 

Добрый день в Испании говорить начинают аж с трёх часов ночи и до того момента как закончат обед. То есть, в Испании нет определённого времени, с которого надо от «buenasdias» переходить к «buenastardes», то есть от «добрый день» к «добрый вечер». Получается иногда так, что человек, пообедавший в десять часов, говорит тебе «buenastardes», в то время как ты живёшь ещё в «buenasdias». Но ещё когда рассветает, можно сказать «buenamanana», то есть «доброе утро». И где начинается «buenamanana», и где она заканчивается, никто не знает. А вот «buenastardes» (добрый вечер) говорят с того момента, как встали из-за обеденного стола и до того момента, как начнёт темнеть. А это может происходить зимой раньше, а летом немного позже. И как только стемнеет, наступает полное «buenasnoches», которое длится до начала «buenasdias» или «buenamanana».

На испанском языке нельзя сказать «у меня есть автомобиль», или просто «у меня автомобиль». Чтобы тебя поняли испанцы, надо говорить «я имею автомобиль». Хотя, в основном, это автомобили нас всех имеют, но это отдельная тема.

Испанцы говорят, что они имеют не только жену, но и друзей, родителей, работу, страну и вообще всё, вплоть до короля. Врут, наверное. Хотя, я так думаю, что многие русские тоже бы хотели иметь работу и некоторых друзей. Но друзей иметь нехорошо, с ними дружить надо.

В испанском языке применяются артикли, которые определяют род и число существительных. La – женский род (lacama – кровать). El – мужской род (elpan – хлеб).

Las camas – кровати, los panes – хлеба. Всё просто. Только вот беда, их роды не совпадают с нашими. Например: laluz – свет. У них свет женского рода. И что самое интересное мужской член (lapolla), тоже женского рода.

В русском языке есть поговорка: «Русский мужик силен задним умом». В испанском языке, оказывается, тоже есть аналог этой поговорки, и звучит это примерно так: «Elespanolpiensabien, peropiensatarde», то есть, «испанец думает хорошее, но думает поздно». Так что не только русские любят посмеяться над своими недостатками, но и испанцы не лишены чувства юмора.

Есть в испанском языке одно слово, которое я хорошо знаю, но применял его всего пару раз за все восемь с половиной лет жизни в Испании. Это слово tampoco – тоже нет. Слово no (нет) применять несложно, а вот слово, которого нет в русском языке, применить в разговоре просто невозможно.

Когда тебе говорят:

- Это вино мне не нравится, я его пить не буду.

Тебе не обязательно говорить: «Я тоже нет». (То есть – tampoco). Ты можешь сказать:

- И я не буду.

Или:

- Я тоже не буду.

Или:

- Мне тоже не нравится.

Вот поэтому и трудно применить то слово, которое ты хорошо знаешь, но оно тебе и на фиг не нужно. У тебя просто другие традиции и привычки выражать свои чувства и желания.

В испанском языке много разнообразных ругательств (lostacos – мат), наверное, больше, чем в русском языке. Но не это главное достоинство некультурного наследия предков, главное – это его повсеместное применение. Даже экваторианцы и колумбианцы сильно удивляются такому широкому применению мата. Они говорят, что в их отсталых странах по телевизору, по радио и в газетах никогда не матерятся. А вот в цивилизованной Испании это в порядке вещей. На любом ток-шоу, в любой дискуссии участники диспута могут выразить свое удивление или неудовольствие словом «joder» (ходер – слово, обозначающее половой акт, в русском языке его аналог начинается на букву «е»). У испанцев это самое распространенное слово, оно все время у них на языке, как вдох и выдох.

Самым грубым ругательством у испанцев является словосочетание – jilipolla (хили пойя), что означает – вялый член. Это самое грубое ругательство. Вы думаете, что его-то как раз и невозможно услышать на центральных каналах телевидения? Вы ошибаетесь. Там-то оно и прописалось, как будто тут и родилось. Ходер – это вообще универсальное слово, впрочем, как и его аналог в русском языке. Оно может выражать как вздох облегчения, так и сильный испуг, удивление и даже радость от своих достижений.

Из самых ходовых ругательств, применяемых в различных вариациях, является слово puta. Вам его и переводить не надо. В русский язык уже заползло слово «путана», то есть женщина лёгкого поведения. Так вот, эта самая женщина применяется обычно со словами vieja – старая, susia – грязная, tonta – глупая и с другими красочными эпитетами. А вот словосочетание – deputamadre, наоборот, означает высшую степень удовлетворенности, что-то вроде – зашибись, отлично, лучше не бывает! Причём на обыденный вопрос: «Quetal? (Ке таль) – Как дела?- можно получить ответ: – Deputamadre!» Даже от культурного человека. И это означает всего лишь высшую степень удовлетворенности своей жизнью, а не грязное ругательство.

Ещё одно распространённое в Испании слово, которое в России невозможно произносить без риска для здоровья, это слово elmaricon – педераст, или более культурно – гомосексуалист. У нас за обращение «Привет, педераст!» можно получить в репу или ниже. А в Испании это в порядке вещей. «Ola, maricon!» – вполне безобидное приветствие для друзей в молодёжной среде. Типа: «Привет, придурок!»

Всех ругательных слов я не смогу упомянуть, это довольно обширная тема для отдельного исследования, но то, что мат в испанском языке явление более распространённое, чем в русском, я тому свидетель. В России мат распространён, пожалуй, с такой же степенью интенсивности только в армии.

В испанском языке есть два словосочетания для выражения своей любви – «tequero» и «teamo». Но выражение «teamo», скорее всего, более семейное, то есть, его можно говорить своему ребёнку, мужу и даже домашнему животному. Оно выражает духовное отношение к своему предмету страсти. «Tequero» переводится как «я хочу тебя», поэтому оно может быть использовано только в отношениях между любовниками. Не скажешь же ты своему любимому коту «я хочу тебя». А вот если ты скажешь девушке «teamo», девушка может обидеться. Потому, что девушки хотят, чтобы их хотели. Да и юноши тоже.

Жаргонное выражение «hecharpolbo» дословно означает «пылить», а используется как «трахаться», или заниматься любовью. Женское начало, или женский орган, ласково называют кроликом – «conejo», «conejito» и поэтому занятие любовью ещё называют – «кормить кролика» то есть «elementarconejo».

В испанском языке все слова как пишутся, так и читаются. Поэтому испанцы читают и произносят марки иностранных машин так, как они пишутся. К примеру «Pegeot» они читают как «Пегеот», а «Renault» как «Ренаулт».

Выражения – «lejos» и «muylejos» обозначают «далеко» и «очень далеко», а если надо сказать, что что-то находится вообще чёрт знает где, то говорят «atomarporculo». «Tomar» – «брать, держать», «culo» – «зад, задница». То есть, в принципе, понятно. Но есть и ещё одно выражение – «Alemania» – Германия. То есть, если что-то находится уж совсем далеко, что дальше некуда, то это в Германии. Видимо, когда-то все географические познания испанцев ограничивались именно этой страной.

 

 

Здравоохранение в Испании

 

Испанцы живут долго. Что является причиной этого явления, никто не знает. Одни говорят об особой средиземноморской диете, другие о традиции спать после обеда (сиеста), третьи о наследственности. А возможно, что это мы, россияне, живём мало, а не они много. Но то, что испанцы занимают первое место по потреблению медикаментов среди европейцев, это точно. Старички и старушки уже без волос и зубов, им за девяносто, а всё живут, жизни радуются, потребляя гору медикаментов.

Испания нас, иностранцев, принимает и даёт нам работу именно из-за этих вот старичков-долгожителей. Пенсии-то из налогов выплачиваются. А налоги платят только те, кто работает. А где ж новых работников столько набрать, если темпераментные испанки рожать перестали? Нет, сексом-то они занимаются с большим энтузиазмом, а вот рожать не хотят. Ну, прям беда! Вот и приходится принимать иностранную рабочую силу для развития экономики, и для выплаты пенсий, всё увеличивающемуся количеству пенсионеров, которые живут долго и счастливо.

Медицина в Испании просто отвратная, а они живут по сто лет и более. И вот это точно загадка.

С медиками я встретился в самом начале своей работы в Испании. Первая работа, которую я нашёл, была на штукатурке фасадов. Работа на открытом воздухе, в декабре, не добавила мне здоровья. Я подхватил такой жуткий кашель, что спать не мог. Ну и потащился в поликлинику. У них это госпиталь называется.

Там меня прослушали, сфотографировали и вынесли приговор – туберкулёз!

Скажите мне пожалуйста, мог ли какой-нибудь советский врач, не сделав анализ на туберкулёзную палочку, вынести такой приговор больному? Да ни в жисть!

Я, со снимком и приговором, попёрся к знакомому болгарину, хирургу по бывшей профессии. Он посмотрел снимок и сказал:

- Ерунда! Никакого туберкулёза нет!

Но я же привык доверять практикующим врачам.

Тогда я пошёл в ту же поликлинику, но к главному врачу. Он тоже сказал:

- Ерунда! – И выписал мне какой-то сильный антибиотик, от которого меня стало рвать, но кашель уже на следующий день прошёл. От этого лекарства я себя чувствовал очень плохо и через неделю перестал его пить. И кашель возобновился, правда не такой сильный.

Следующая встреча с испанскими врачами у меня состоялась весной 2007 года.

Я работал на стройке электриком. Как обычная стройка, она продувалась всеми ветрами, и я немного простудился. Перенёс простуду на ногах, так как больничные в Испании не оплачиваются, и заработал себе боль в сердце, причём довольно сильную.

И опять пошёл к врачам.

Я же думал, что в Испании кардиологи хорошие. Меня прослушали, сняли кардиограмму, и… ничего не нашли. Причём, когда снимали кардиограмму, я чувствовал боль в сердце, клянусь! Но они ничего не нашли! Но лекарство выписали. Это лекарство испортило мне всю флору и фауну желудка, а помогло или нет, не знаю. То ли я просто отлежался да отоспался, то ли нитроглицерин помог, то ли это лекарство – не знаю.

Мне пришлось рассчитаться с работы и отдохнуть пару недель.

Вот такая вот медицина на Иберийском полуострове.

Но я не одинок в своих приключениях, многие мои знакомые жалуются на испанскую медицину.

Я знаю историю и пострашнее моей.

Однажды мне позвонила из Ижевска подруга моей жены Света Курбатова и попросила, чтобы я встретил её мужа, Вадима Бадрутдинова, который едет из Португалии. Вадим, как и я, отправился в Португалию на заработки, но заработков там не обнаружил. Не понравилось ему там, и он решил перебраться в Испанию.

Я встретил Вадима и помог ему найти жилье и работу. Позже к нему приехала и Света. Жили они где-то в районе PlazaEliptica. Света нашла работу программиста в какой-то русско-испанской фирме, но получала немного, а Вадим работал помощником каменщика на стройке.

Вадим, как личность, ничего из себя не представлял. Образование у него было среднее, никакой профессии не имел, семьи у него не было – со Светой они жили в гражданском браке. Но зато у него было огромное самомнение. А из такого набора качеств никогда ничего хорошего не выходит.

Когда-то, ещё в России, Вадим пытался заниматься кик-боксингом и, как ему казалось, был в этом деле хорош. В Мадриде он отыскал секцию кик-боксеров и стал с ними тренироваться. А те боксёры были профессионалами. Они хвалили его за технику и силу удара, а сами потихоньку отрабатывали на нём свои коронные приёмчики.

Ну и однажды настучали ему по голове так, что придя домой, он почувствовал, что у него отнимается вся правая сторона тела. Инсульт! Света отвезла его в госпиталь. Врачи сказали, что нужна операция. Вадиму сделали трепанацию черепа, то есть вскрыли ему черепную коробку и что-то там, в мозгу, удалили. Ту часть черепа, которую врачи отпилили, зачем-то положили в холодильник, где она позже благополучно сгнила. Сама операция, по-видимому, прошла успешно, но во время операции испанские эскулапы занесли инфекцию.

И превратился Вадим в растение. На что-то он реагировал, узнавал Свету, слушал, как она ему читает, и, очевидно, что-то понимал, но не всё, и телом не владел абсолютно.

Света решила отправить его в Ижевск к родителям, так как сама ещё не имела никаких документов, разрешающих ей жить и работать в Испании, а уход за больным стоил немалых денег.

И начались её хождения по мукам.

Для того, чтобы отправить Вадима в Ижевск, необходимо было собрать кучу справок, договориться с Красным Крестом об оплате билетов на самолёт, нужен был сопровождающий с медицинским образованием, и т. д. и т. п. В общем, палки ей в колеса ставили все и на всех уровнях. А в это время Вадим лежал в загородном доме для инвалидов, куда Света ездила каждый день.

Казалось бы безвыходная ситуация разрешилась неожиданно.

В Ижевске проходили выборы местной власти, а наблюдателями там были испанцы. Мать Вадима, случайно встретившись с одним из тех испанцев, рассказала ему историю сына. Испанец на это никак не отреагировал, но, видать, на ус намотал. Недельки через три после этого разговора Светлане позвонили из Красного Креста и сообщили, что все документы для отправки Вадима готовы и билеты на самолёт оплачены. И медработник для сопровождения имеется.

Всё оформили и отправили больного за один день!

Через полгода после того, как Вадим вернулся на родину, он скончался. Врачи сказали, что силы организма иссякли.

 

 

Образование в Испании

 

Однажды я познакомился с женщиной, Натальей, с восточной Украины, которая раньше, до приезда в Испанию, работала учительницей биологии и химии. Ей как-то удалось привезти в Испанию своего маленького сына, и она его устроила в испанскую школу. Её мнение, как педагога, об испанском образовании весьма и весьма пессимистическое. То есть просто плохое. Она так и сказала: «На уровне каменного века». Сын её на Украине учился в пятом классе, а так как испанцы считают, что наше образование ниже ихнего, то определили её сына на класс ниже. Так вот, тот сынок просто был в ужасе от тупости, которую увидел вокруг. Наталья много раз ходила в школу и знакомилась со школьной программой, и ей это очень не нравилось. Она всё сокрушалась: «Как с таким уровнем образования можно жить так благополучно!?»

Я этого тоже не понимаю.

Мой сослуживец по работе на монтаже лифтов Сергей Пахмутов приехал в Испанию с сыном Мишей. Сын его тоже пошёл в класс одной ступенькой ниже и буквально был там чуть ли не круглым отличником, затем он забросил учебу, так как требований к её качеству в Испании никаких. В конце концов его просто оставили на второй год. Когда я спросил Сергея не стыдно ли Мишке становиться второгодником, он мне ответил:

 - У них в школе каждый третий второгодник, а некоторые остаются в том же классе и на третий год. Это норма. Для них главное – не издеваться над ребёнком, не заставлять его учить уроки, если он не хочет.

Подтверждение тому, что второгодников в испанских школах чересчур много, я получил, когда жил в Мадриде около станции метро Alcala на квартире одной молодой украинки, Натальи Вершигора. Дома она работала учительницей младших классов. Её сын Анатолий учился в испанской школе в восьмом классе. Его тоже чуть не оставили на второй год, но мать заставила его учиться. То, что она мне рассказывала про испанскую школу, просто шокирует. Объём знаний, приобретаемых в испанских школах, не позволяет ученикам даже примерно иметь какое-то представление об окружающем мире, об истории, географии, астрономии. У нас в восьмом классе решают вполне сложные алгебраические задачи, а там не каждый ученик может умножить или поделить на бумаге, не говоря уже о том, чтобы решить какое-то уравнение.

Зато наркотики в школах вполне доступны и детей не наказывают за курение лёгких наркотиков. Просто журят слегка. Детей ведь нельзя наказывать.

 

 

Botellon

 

Слово botellon происходит от слова botella – бутылка. Botellon – это не праздник сбора бутылок, это грандиозная молодёжная попойка. Причём возраст молодых людей, собирающихся на это мероприятие каждую субботу вечером, в основном, самый что ни на есть несовершеннолетний. В Испании спиртное несовершеннолетним не продают, но кого и когда останавливали какие-нибудь запреты. Спиртное можно попросить купить старшего товарища, только что вступившего в совершеннолетие, или у китайцев, которые на этом каждую субботу делают хорошую выручку. На площадях и в парках, на дискотеках и вокруг них собирается молодёжь и, распивая спиртные напитки, обсуждает свои повседневные проблемы. Нормально вроде бы. И со стороны это всё выглядит довольно прилично. Дерутся они редко. Но молодые люди пьют в основном colemocho. Это самое colemocho не что иное, как смесь какого-нибудь сильно газированного напитка, к примеру, фанты со спиртным. Спиртные напитки, смешанные с газировкой, быстро всасываются в кровь, и к середине ночи молодые организмы уже не в состоянии справиться с отравлением. И как результат, к утру заблёваны все парки, автобусные остановки и метро. Воскресным утром в метро едут спящие, полупьяные юноши и девушки. Смотреть на них противно.

Правительство Испании сильно озабочено этим явлением. А сделать ничего не может. Что оно может противопоставить этому? Только запретные меры, а они никогда хорошего результата не давали. Идеологию? Какую? Какая может быть идеология в капиталистическом государстве? Какую-то часть её заменяет поголовное увлечение футболом, кого-то отвлекают телевизионные конкурсы, но это же всё не то. Тупое зарабатывание денег для выплаты по кредитам за дом, машину, за отдых на Канарах – оно же не способствует спокойной беззаботной жизни, наоборот, напрягает. Молодёжь не видит для себя ничего хорошего в будущем. Те же долги, с рассрочкой на тридцать лет, тот же отупляющий душ из дерьма по телевизору.

Botellon для них – это разрядка, это общение со своими сверстниками. Общение необходимо всем. В воскресенье утром эти молодые люди отболеют своё, а в понедельник утром и работа не такой уж гадкой кажется.

Всё пучком!

 

 

Как строят в Испании

 

Строительство в Испании и, в частности, в Мадриде, это вообще криминал. Мало того, что в строительстве отмываются деньги наркомафии всего мира, так они ещё и строят, что если хорошенько тряхнёт, только процентов двадцать зданий уцелеет. А ведь Испания находится в сейсмически активной зоне! Но, видать, цели и приоритеты в строительстве какие-то другие, не включающие в себя безопасность и качество. Комфорт – возможно.

 

В Мадриде две линии подземного электротранспорта: Metro и Renfe. Они иногда пересекаются под землёй, и в этих местах есть станции пересадок. Renfe, покружив под Мадридом, вырывается на просторы и мчится дальше через маленькие городки в Толедо, Гуадалахару и другие крупные города, находящиеся не очень далеко от Мадрида.

Я был свидетелем того, как строили новую линию Renfe. Это было в самом центре Мадрида на NuevosMinisterios. Так вот, когда новая подземная станция уже была готова к сдаче, пошёл дождь. Причём не ураган, не буря, не ливневые дожди с грозами, нет – просто дождик. Но он шёл несколько дней. В Мадриде дождь идёт очень редко и это воспринимается на уровне национальной катастрофы.

Новая узловая станция Renfe банально протекла. Ну, пока сверху ещё всё не заасфальтировали, решили весь грунт снять и сделать изоляцию снова. Сказано – сделано. Вскрыли, заизолировали, вновь завезли грунт. Укатали его, утрамбовали, часть площади забетонировали и покрыли гранитными плитами. И тут снова пошёл дождь. Всё снова протекло. Они снова вскрыли, но только в тех местах, где течёт, и снова заизолировали. Опять пошёл дождь, и опять всё протекло.

Я люблю мадридское метро. Оно чистое, уютное, понятное, но вот дожди… просто мешают жить. Всё мадридское метро в дождь протекает, а пятая линия вообще стоит. Её почему-то «по самые уши» заливает, даже совсем коротким дождичком.

В испанском градостроительстве есть ещё такое удивительное явление, как patio. Это внутренний дворик. Раньше, когда дома были двухэтажными, patio было нечто вроде затенённого места для отдыха. А теперь это очень узкий, сырой, вонючий колодец внутри здания, куда выходят все вытяжки из кухонь и туалетов. И в это patio вывешивается выстиранное белье! Вы только представьте, чем то бельё пахнуть будет? А вешать-то больше и негде. Квартирки, в целях экономии площади, настолько маленькие, что наши хрущёвки – просто разбазаривание лишних метров.

Окна ужасно негерметичные. Это только считается, что в Испании тепло. В Испании жарко три месяца в году, остальное время плюс десять, плюс пять. Зимними ночами случается минусовая температура. Центрального отопления не существует. Для того, чтобы обогреваться остальные девять месяцев необходимо ставить газовую колонку, или пользоваться электрообогревателями. То и другое выскакивает для средней квартирки в полторы сотни евриков минимум. А надо платить ещё за воду, свет, комунидад и т. д. Богатые люди, конечно, ставят себе кондиционеры и окна из двойных пакетов, но большинству населения это не по карману.

 

 

Как работают и пьют в Испании

 

Испанский режим рабочего дня немного отличается от российского. Рабочая неделя тоже включает сорок рабочих часов, но работают все четыре дня по девять часов, а в пятницу только до обеда. После обеда весь Мадрид начинает продвигаться в сторону моря и из города практически невозможно выехать. В воскресенье вечером все едут в обратную сторону, и в Мадрид трудно въехать. Это у них называется findesemana. По-нашему – конец недели. В этот самый findesemana совершается больше всего аварий и гибнет больше всего народа на дорогах, в основном молодежь.

Рабочий день, как правило, начинается в восемь часов. В десять часов пятнадцатиминутный перерыв на завтрак, но испанцы начинают готовиться к нему заранее и уходят минут за пятнадцать до начала. Приходят с завтрака не в десять пятнадцать, а в десять тридцать. Обед начинается в час или в два часа. Но на обед все тоже пытаются уйти пораньше, а вернуться попозже.

Во время обеда все испанцы пьют. Кто пиво, кто вино, а кто и более крепкие напитки, но пьют все, за очень малым исключением. Во многих кафе в обед организуются комплексные обеды. Стоят они примерно семь, восемь евро. В эти комплексные обеды обязательно входит бутылка вина на двоих.

Вообще в Испании пьют очень много. Пьют в завтрак, в обед и после работы. Все кафе всегда переполнены пьющим народом, а кафе эти на каждом углу, в центре же – через каждые десять метров.

В Испании, как и в России, есть много юмористических передач, и в одной из них я услышал следующий монолог, который отображает отношение испанцев к алкоголю.

- Вчера я слушал выступление министра сельского хозяйства, – говорил какой-то популярный комик. – Господин министр заявил, что испанцы большие любители вина и поэтому в следующем году мы увеличиваем площади виноградников. Так вот, господин министр, это наглая ложь! Мы не любители, мы профессионалы!

Как-то раз, работая с испанцами, я спросил у одного из них, почему так происходит? И он мне ответил:

- Вот ты приехал сюда деньги зарабатывать, а я живу здесь, и делаю всё, чтобы не портить свою жизнь работой.

Когда я был занят на монтаже лифтов, наша русскоязычная бригада работала в полтора раза быстрее, но получали мы в полтора раза меньше, чем испанцы. Но это наши проблемы. Они ведь живут здесь, и работают, чтобы жить, а у нас другие задачи. Мы пытаемся заработать.

 

 

Нулевой километр

 

Центральная площадь Мадрида называется Sol, то есть Солнце. Она по своей форме напоминает восходящее солнце. На этой самой площади, прямо у входа в мадридский муниципалитет, в асфальт вмонтирована плита с обозначениями сторон света и отметкой «0 km». Именно отсюда и начинается отсчёт всех дорог в Испании.

На другой стороне площади Sol стоит памятник в виде дуба, перед которым на задних лапах стоит бурый медведь. Этот памятник является символом Мадрида, хотя в Испании медведи давно уже не водятся.

Однажды в Испанию из Франции забрёл медведь. Так его путь по горам и весям отслеживали ежедневно и чуть ли не ежечасно во всех теленовостях и во всех центральных газетах.

Так вот, у того памятника и у того нулевого километра влюбленные назначают свидания, и трётся здесь очень много туристов. Ну а где много туристов, там и воров–карманников много. Их, кстати, и заметить не так уж сложно.

 

Маленькое отступление

Когда принц Филипп, сын нынешнего короля и наследник престола, женился на Летиции Ортиз, простой журналистке, даме разведённой и имеющей двух детей, в Мадрид на церемонию бракосочетания съехался весь высший свет Европы. Этот огромный шалман, или как их называл великий Гойя – камарилья, проходила как раз по площади Sol (недалеко расположен собор SantaAlmudena, где венчаются и отпеваются короли и представители королевского двора), чтобы показать всему миру свои невообразимо безвкусные наряды. Ну а воры–карманники, конечно же, не могли оставить это знаменательное событие своим вниманием. Работали они в полную силу, не жалея мастерства, ну и как обычно бывает, в эйфории заигрались немного. Один из цыган, а именно цыгане имеют самых виртуозных щипачей, спёр у какой-то графини офигенно дорогое и уникальное ожерелье. Правда, не с шеи, а из ридикюля. А когда рассмотрел то ожерелье повнимательней, понял, что натворил что-то не то (ожерелье же не продашь нигде, а шерстить начнут именно цыган, так как и цыганскому коню понятно, кто есть ху). Он быстренько избавился от того ожерелья тут же, метрах в ста, просто выбросил в урну, где его и нашли сыщики буквально через несколько часов. Об этом случае писали все центральные газеты Испании, и в наших эмигрантских газетах вышло несколько статей на эту тему.

Под названной площадью огромная узловая станция метро, где пересекаются несколько линий, а на самой площади четыре выхода из метро.

В зданиях, окружающих центральную площадь находятся самые дорогие магазины, рестораны, самые дешёвые магазины золота, забегаловки фаст-фуд, кафешки, киоски печати, и вообще много всего понатыкано, так что в глазах пестрит.

Именно на этой площади находятся, по которым встречают Новый год, и здесь стоит главная ёлка страны. В Новогоднюю ночь на эту площадь пускают всех, но только без спиртного. Если ты идёшь туда с пластиковой бутылкой – проходи, а если со стеклянной, то заставляют перелить в пластиковую, и тоже можешь проходить. В Новый год в Мадриде не бывает минусовой температуры. А если и опускается до минус одного, то всё равно от транспорта, от большого количества людей и обогревателей там тепло. Причём все танцуют и поют что-то, и поминутно орут то ли здравницы, то ли лозунги, но это и неважно в Новый год.

 В Новый год метро работает до двух часов ночи, а начинает работать в пять утра. А автобусы ходят всю ночь, хотя и редко, через полчаса.

Вообще-то Мадрид не спит всю ночь, вернее его центр, в особенности GranVia, площадь Sol и прилегающие к ним улицы и площади. Все рестораны и кафе там работают весь год круглые сутки и без выходных.

 

 

В полицейском департаменте

 

Есть в Мадриде одна площадь под названием JardincilloVirgendelaRoca, это недалеко от метро ElCarmen. Вблизи находится полицейское управление по делам иностранцев. Весь день, а иногда и всю ночь там стоят огромные очереди желающих получить разрешение на работу и проживание в Испании. Состав очереди весьма разнообразен. Большую её часть составляют выходцы из Южной Америки: колумбианцы, экваторианцы, перуанцы и так далее. Много в этой очереди румын, марокканцев, болгар, поляков. Немного украинцев, югославов, литовцев, армян и так далее. И все хотят только одного – легально работать. Нелегально-то они уже давно все работают. Вы думаете, что Испания не хочет их принимать в качестве легальных рабочих и поэтому устраивает эти очереди? Или в Испании некому работать в госучреждениях на приёме и обработке документов? Как бы не так! В Испании очень старое население и его надо кормить. А кормят пенсионеров только с налогов, которые платят рабочие, легально работающие в Испании. А так как сами испанцы перестали размножаться, им необходимо ежегодно принимать огромное количество рабочей силы со стороны. Так почему же тогда иностранцы по полгода ждут разрешения на работу? Почему выстаиваются эти длинные унизительные очереди, зачем нужно собирать кучу справок, сдавать отпечатки пальцев и опять выстаивать огромные очереди для получения готового документа?

Ответ на этот вопрос я узнал, выстояв в пресловутой очереди.

Простояв, примерно, десять часов под дождём и ветром – дело было осенью – совершенно одуревший и уставший от долгого стояния, я, наконец, вошёл в здание департамента полиции. Внутри было тепло и светло. Очередь внутри, управляемая несколькими полицейскими, двигалась быстро. Минут через пятнадцать я уже подходил к столу, за которым сидела молодая испанка.

Справа и слева от меня стояли такие же столы, за которыми принимались такие же, как и я, горемыки. Я, естественно, не обращал внимания, кто сидит за соседним столиком, так как со мной занимались собеседованием (entrevista). Мы беседовали. Вернее, я отвечал на вопросы, а испанка их задавала и, естественно, мне было сильно не до соседей, которые решали те же проблемы.

Но вдруг все в этом огромном зале обратили внимание на соседний со мной столик. За ним до этого момента мирно ворковали испанка и молодая девушка из Колумбии. В тот момент, когда я посмотрел на эту парочку, они выглядели совсем не мирно. Лицо испанки было искажено. То, что отражалось на этом лице, можно было назвать так: отвращение, ненависть, бешенство, гипертрофированная гордыня, желание убить, растоптать, раздавить сидящую перед ней девушку. Лицо колумбианки, которое было бледно как мел, в этот момент выражало крайний испуг, растерянность, желание провалиться сквозь землю, убежать, скрыться. Девушка едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. А испанка орала на весь зал:

- Ты что себе позволяешь puta!!! Ты приехала сюда, чтобы убирать за мной говно, и ты ещё указываешь, что я должна делать, cerda!!! Вы всегда были нашими рабами и всегда ими будете, guarra!!! Убирайся отсюда tonta!!! Ну, и так далее.

Я не был в курсе, что там спросила у испанки колумбианка, но, видать, той очень не понравилось, что у неё спросили. И испанка показала всему залу, что она о нас всех думает. Я ни на минуту не сомневался, что испанка, сидящая передо мной, думала обо мне то же самое, что и её коллега.

Когда-то, при Франко, испанцы тысячами выезжали на заработки в Германию. Я об этом фильм смотрел по испанскому телевидению. А мой знакомый, который каждое лето работает в Германии, рассказывал мне, что в одном маленьком городке есть маленький бар, и в нём до сих пор на стене висит старый плакат с надписью «свиньям и испанцам вход запрещён!»

Забыли испанцы, что такое работать на чужбине.

 

 

Рыба

 

О рыбе речной

Для того, чтобы получить право на рыбалку в водоёмах Испании, нужно купить абонемент в ближайшем auntamiento (муниципалитете). Стоит этот документ примерно шестнадцать евро, плюс ежемесячные платежи. После этого можно рыбачить, но не везде. Очень много частных озёр и рек. Ну, рек это громко сказано. Реки в Испании очень мелкие и пересыхают летом до ручейков. Постоянно полноводных рек почти нет. Вернее, они все только на севере, где дожди идут постоянно. Вот, например, река Manzanares, которая протекает по Мадриду невдалеке от королевского дворца, летом мельче Карлутки, которая протекает по Ижевску, а весной и осенью полноводней Ижа.

Рыба в Испании водится та же, что и у нас в России: карпы, лещи, хариус, горбуша, линь и так далее. О морской рыбе речь здесь не идёт, это отдельная история.

Как ловят рыбу испанцы смотреть скучно, так как они рыбу не ловят, а издеваются над ней. Вы только представьте, они, поймав что-нибудь, фотографируют это и выпускают обратно в реку. Разве тут может появиться какой-нибудь азарт? Не говоря уж о том, что некоторые виды рыб, хлебнув воздуха, потом долго не живут. Так зачем их выбрасывать? И если ловишь не для еды, то какой смысл в ловле? Фигня какая-то получается, а не рыбалка.

На западе от Мадрида, в предгорьях CierradeGuadarrama, есть маленькая речушка (не помню название). По испанским меркам это довольно большая река, так как её нельзя перепрыгнуть с одного раза не спортсмену, метров пять в самых широких местах. Речушка эта горная с множеством перекатов. Многие перекаты и берега сделаны из бетона. В Испании вообще нет мест, которых бы не касалась шаловливая рука человека, желающего, по его мнению, улучшить природу. Через эти искусственные и естественные перекаты весной идёт рыба на нерест. Зрелище само по себе интересное и собирает много народа, говорят, до пяти тысяч. Рыбачить в это время нельзя, но очень хочется. Так испанские власти придумали вот что. Среди тех, кто имеет разрешение на рыбалку, разыгрывается лотерея. Выдаётся всего восемь разрешений на несколько тысяч тихо помешанных. Счастливчики пытаются поймать рыбку, которая прыгает через пороги, а рыбка-то во время нереста совсем теряет аппетит и не обращает никакого внимания на рыбаков. Но быть объектом внимания среди пяти тысяч зрителей – это круто. К тому же вдруг что-то и запутается в твоей леске, рыба-то совсем шалеет от желания размножаться, ну совсем, как человек.

 

О рыбе морской

В испанских магазинах очень большое количество морепродуктов. От морских улиток и моллюсков до различных видов рыб. Выбор огромный. Есть только один маленький недостаток – всё очень дорого. Дороже мяса. Однажды я озадачился этим не совсем понятным явлением, то есть, почему в стране со всех сторон окружённой морями, рыба стоит дороже мяса? Вопрос я задал своему знакомому, советнику министра сельского хозяйства Феликсу. И вот что он мне ответил.

Оказывается, если посмотреть на карту Испании, то можно увидеть не только моря, но очень интересную политическую ситуацию в рыболовстве. На севере Испании в Бискайском заливе, постоянно бушуют шторма, поэтому там ловля рыбы получается довольно дорогая. На западе, то есть в Средиземном море, все берега – курортная зона и лов рыбы сильно ограничен. На западе в Атлантическом океане акватории принадлежат Португалии и Марокко, даже вокруг Канарских островов, принадлежащих Испании, все акватории принадлежат не ей, и лов рыбы приходится осуществлять в открытом океане. Поэтому те немногочисленные рыболоветские артели, имеющие лицензию на лов рыбы, не в состоянии обеспечить страну достаточным количеством морепродуктов. Приходится их закупать в соседних странах: в Португалии, в Марокко, в Алжире и других. Ну, а где речь идёт о закупке и перекупке, то торгаши своего не упустят и накрутят так, что мало не покажется.

 

 

Испанские женщины

 

После трёх лет пребывания в Испании я получил разрешение на работу и вид на жительство. То есть легализовался. Сразу же мне захотелось поехать домой повидаться с родными и близкими.

Первое впечатление от московского метро меня просто ошеломило! Я не имею в виду его подвижной состав, который устарел ещё лет пятьдесят назад, а внутреннее содержание. То есть людей, и даже не их в своей массе, а ту их часть, которая называется прекрасным полом.

Прожив три года в Испании, я не понимал, почему меня не привлекают испанские женщины, и только попав в Россию, я понял всё – там просто нет красивых женщин! По крайней мере, на улицах и в метро, где я и провожу большую часть своего внерабочего времени.

После первой поездки в Россию я стал пристальней приглядываться к испанкам. Та часть женщин, которая здесь считается симпатичной, даже в Российской деревне сойдёт только за дурнушек.

Испания первой ввезла в Европу табак и научила курить его весь мир. По данным газеты «Madrid» 36 процентов испанских женщин курят и только 32 процента испанских мужчин увлекаются этой губительной глупостью. У большинства испанок, даже у молодых, голоса грубые, трудно отличимые от мужских.

Вы никогда не бывали в Норвегии или Швеции? Напрасно! Лица тамошних женщин вообще топором рублены. Немки такие же.

Как-то я прочитал в местной иммигрантской газете маленькую статейку какой-то русской девушки. Она пыталась доказать, что русские девушки не такие уж и красивые по сравнению с испанками. Они, пишет, просто больше косметики на себя мажут. Испанок без макияжа я тоже не часто наблюдаю. А эта красавица приводит свой довод, мол, как-то один раз она не накрасилась и явилась на работу в испанский коллектив, и её целый день донимали вопросами, не случилось ли чего с ней, не заболела ли она? Я представляю ту моль, которая даже по сравнению с испанками выглядит как больная!

Я бы не хотел знакомиться с такой девушкой и не потому, что она безобразна – не всем же быть красивыми, а потому, что пытается накакать на свою нацию.

 

Светланина проблема

Со Светланой я познакомился случайно в одном из русских магазинов. Таких магазинов в Мадриде сейчас много. В них можно купить все продукты, которые производятся в России или на Украине. К примеру, пельмени. Испанские пельмени, вернее, равиоли, это такое дерьмо! Маринованную селедку в испанских магазинах вообще не продают. Здесь можно купить русскую водку, лекарства, более привычные для нас, россиян или украинцев.

Я пришёл покупать очередную книгу на русском языке, а Светлана хотела купить какой-нибудь фильм. Ничего не выбрав, Светлана спросила у меня, нет ли ещё какого-нибудь магазина поблизости? Я знал, что рядом есть ещё два русских магазина и согласился её проводить. День был воскресный, и мне всё равно нечего было делать. По дороге мы разговорились и оказалось, что Светлана живёт в Испании уже почти двадцать лет. Когда-то, ещё в советские времена, Светлана вышла замуж за испанца, уехала из Москвы, родила двоих детей и живёт, в общем-то, неплохо. Эту историю она мне рассказала в метро по дороге от станции Aluche до станции Atocha.

«У меня есть проблема. Но она не имеет ничего общего ни со здоровьем, ни с деньгами. Да её и проблемой-то назвать трудно. Может быть, на это вообще не стоило бы обращать внимание, если бы …

Дело в том, что я русская. Но и это само по себе не является проблемой. И даже то, что я живу и работаю в Испании, да ещё и на испанском телевидении продюсером.

Проблема заключается в том, что я разговариваю на испанском языке совершенно без акцента. И никто из моих знакомых не подозревает, что я русская. А вот это уже является почти криминалом, по крайней мере, с моей точки зрения.

Вы только представьте себе, что при мне кто-нибудь начинает обсуждать политические проблемы? А все проблемы в политике сводятся к одному – к тому, что во всём виноваты русские. Это у них привычка такая. На кого-то надо лаять. Не на Португалию же.

К примеру, это по вине русских американцы лезут за нефтью в Ирак. Это по их вине испанская сборная проигрывает все матчи подряд в этом году. И это по вине русских замечательные испанские певцы проигрывают все конкурсы, а самые красивые в мире испанки проигрывают конкурсы красоты. Проклятые русские, чтоб им пусто было! Ну и так далее. И когда никто не знает, что я русская, то всё идёт, в общем-то, нормально. Да и мне, в принципе, наплевать, кто и что думает о России. У каждого свои тараканы в голове и каждый имеет право на своё мнение.

«Я русская», – говорю я, когда кто-нибудь слишком зарывается.

- А я китаец, – шутит в ответ мой сослуживец, который уже давно высказал свои взгляды на аспекты политики, в которых, как правило, Россия является крайней.

Но я смотрю на него совершенно серьёзно и ещё раз подтверждаю, что действительно являюсь русской по происхождению. И через некоторое время мой сослуживец перестаёт мне улыбаться и начинает относиться ко мне по-другому.

И что же вы прикажете мне делать? Объявлять с порога, куда бы я ни пришла, что я урождённая русская? Да бога ради, думайте вы, что хотите, и говорите, что хотите, мне-то какое дело до ваших взглядов и мнений!

Только вот за державу обидно.

 

 

Дискотека

 

Одно время я жил в пригороде Мадрида, в Вияльбе. Там я окончил бесплатные курсы испанского языка при муниципалитете. Там же я ходил заниматься в тренажерный зал (Gimnasio). Мы ходили туда втроём: Даиниус Даугела (Денис), Росица (подруга Дениса, болгарка) и я. Там мы познакомились с Мареком, поляком.

Однажды нам, то есть Денису, Мареку и мне, предложили подрабатывать на дискотеке охранниками. Платили там по нашим понятиям прилично, и мы согласились. Надо было с десяти вечера и до пяти часов утра в пятницу и в субботу поддерживать порядок в восьми барах, расположенных на втором этаже торгового центра, куда было два входа. На входе надо было спрашивать DNI (удостоверение личности) и держать и не пущать всех, кому моложе восемнадцати лет. Кроме того, нам надо было предотвращать все попытки нарушения общественного порядка, то есть, встревать в драки или предотвращать их. Со своими обязанностями мы втроём справлялись нормально. Нас боялись и слушались.

Публика на дискотеки и в бары приходила разная. В большинстве молодёжь, но были и люди почтенного возраста, которые, впрочем, прекрасно вписывались в общую картину. Но танцевали там мало. В основном все там пили всякую дрянь и разговаривали. В общем, общались.

Но в Вияльбе живёт очень много арабов, которые на дискотеке торгуют наркотиками. Вот с этими арабами у нас были натянутые отношения. Они всегда пытались там качать права, которые нам были до пуговицы, и всё время затевали драки с испанцами. Полиция подъезжала регулярно, но постоянно на дискотеке не находилась, и в случае драки нам приходилось вызывать полицию, которая ничего не делала и никого не задерживала, так как все драчуны разбегались мгновенно. В конце концов мы договорились с теми арабами, что драться и безобразничать можно только ниже второго этажа. После этого они (арабы) торговали наркотой почти у нас на глазах, но на первом этаже.

И все-таки мы сильно надоели этим арабам своим ревностным отношением к работе. Мы конечно парни крутые и разогнали не одну драку и скрутили не одного придурка, но нам очень ясно намекнули, что наше здоровье в опасности. Предупредил нас один полицейский по имени Александр, который тоже посещал тренажёрный зал. Он сказал Денису, что нас хотят подрезать, и эта информация достоверная. Мы не стали изображать из себя героев и отказались от дежурства, тем более что был повод. Мы совершенно случайно узнали, что платят нам раза в три меньше, чем в других дискотеках. Мы просто потребовали поднять плату, а владельцы этого развлекательного центра отказались.

Примерно через месяц мы решили посетить ту дискотеку, так как там у нас осталось много друзей и знакомых. Нашему появлению были рады буквально все, даже долбаные арабы. Мы болтали со всеми, пили какую-то дрянь и с удивлением узнали между прочим, что охранять порядок в данном учреждении согласилось только одно частное охранное предприятие из Мадрида и за сумму в пять раз больше той, что платили нам. Причём это предприятие меняло охранников каждые две недели, чтобы не было повода мстить.

 

Маленькая деталь

С балкона этой дискотеки в хорошую погоду можно было видеть огромный каменный крест высотой триста метров, рядом с которым в скале находится мавзолей генерала Франко, диктатора Испании. При строительстве этого мемориала погибло две тысячи рабочих, республиканцев, в основном, коммунистов. В день рождения генерала, 4 декабря, этот крест подсвечивается всю ночь и его можно увидеть даже из Мадрида.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Зоопарк

 

Я очень любил бывать в Мадридском зоопарке.

Когда я ещё искал работу, посещая разные бесплатные кормёжки, я часто обедал на Batan. Это такая бесплатная столовая недалеко от ботанического парка Batan. После обеда мы, русскоязычные нелегалы, отправлялись в парк поваляться на травке, поболтать о своих проблемах. Там, в этой группе мужчин разных возрастов, я познакомился с одним молодым грузином по имени Спартак. Он учился на боксера-профессионала. Вот он мне и показал, где находится местный зоопарк. Он находился неподалёку от того места, где мы отдыхали после обеда. Мы со Спартаком прогулялись вокруг зоопарка, и он показал мне несколько мест, где можно перелезть через забор. Это совсем нетрудно. Впоследствие я лазил через забор раз десять и показал своим знакомым, как это делается. Один раз я залез в зоопарк слишком рано, часов этак в девять утра, а зоопарк открывается в десять часов. Побродив немного по зоопарку я понял, что что-то тут не так и вылез обратно. К счастью меня никто не остановил и не спросил, что я тут делаю так рано.

В левом конце зоопарка расположены два моих любимых павильона: экзотический и аквариум. Аквариум – это такая стеклянная пирамида, внутри которой находится куча аквариумов, и в самом центре огромный аквариум с акулами и гигантскими черепахами. Там очень красиво.

Экзотический павильон населён змеями, скорпионами, ядовитыми лягушками, пауками и так далее. Там очень интересно.

Кроме того, мне нравилось смотреть на обезьян. А горилла однажды меня просто поразила. Огромная горилла сидела перед толстым стеклом, через которое на неё пялились посетители. Вернее, это был самец гориллы. Он сидел и скучал, глядя на посетителей, и не шевелился. Скучно ему было. Да и посетителей было мало. Я задержался возле него один, задумался над чем-то. И вдруг он пожал плечами и отвёл руку в сторону. Вроде бы удивляясь чему-то. Этот жест был настолько не присущ обезьяне, что я простоял потом рядом с вольером ещё полчаса. Наверное, не мог понять, показалось мне это или нет. Выходку свою горилл так и не повторил.

В зоопарке много тенистых мест, оборудованных столиками. Испанские семьи приходят в зоопарк на целый день, принося с собой еду. Там, в зоопарке, конечно, есть кафе и ресторан, но в них всё очень дорого. Я как-то зашёл в кафе перекусить… Перекусил на двадцать три евро и не наелся. Вышел, взял гамбургер и утолил голод.

В зоопарке три раза в день показывают шоу с дельфинами, с морскими котиками и с орлами. Все в разное время. Можно всё успеть посмотреть.

Да и само занятие – созерцание природы – сильно умиротворяет, снимает напряжение.

 

 

Жертва красоты

 

2001 год. Весна.

Шестая линия мадридского метро. Полупустой вагон. Мало кто что-то читает. Люди просто тупо ждут свою остановку.

Заходят двое студентов. Молодой человек опускается на сидение, девушка становится рядом и прислоняется спиной к стенке вагона. Черты лица её чисто европейские. Но вот цвет кожи чёрный, как у негритянки. Девушка удивительно хороша. Просто красавица.

Мужчина лет тридцати, сидящий напротив, впился в её лицо взглядом, не в силах отвести его. Рот открыт, глаза даже не моргают. Видать, боится, случайно моргнув, спугнуть это чудо.

Понять его можно. Красивая девушка в мадридском метро, это чрезвычайно редкое явление. Это всё равно, что Баба-Яга в московском метро.

Все мужчины в вагоне с интересом поглядывают на красавицу, которая ничуть не смущаясь от такого внимания, беззаботно разговаривает со своим спутником о своём, о студенческом. Женщины, кто с интересом, кто с ревностью, тоже поглядывают на соперницу.

Поезд останавливается на остановке CiudadUnivercitaria. Студенты выходят.

На мужчину, который так неадекватно (или наоборот, адекватно) отреагировал на красавицу, смотреть больно. Он как будто только что получил смертный приговор.

Ещё одно ненароком разбитое сердце.

В нашем полку прибыло.

 

 

И не мечтай!

 

Жаркое лето 2004 года.

Часы пик в мадридском метро. Я еду на работу, настроение соответствующее. То есть, никакого.

Стою почти у самого выхода из вагона. Сквозь плотный слой потных тел протискивается симпатичная испаночка, обладательница большой груди и блядских глаз. Ей с трудом удается протиснуться между мной и толстым мужиком, стоящим ко мне спиной. Во время этого, чуть ли не полового акта, она меня всего буквально размазала по своей большой груди и таким же большим бё.

- Perdonen! (Извините!) – говоритиспаночка.

- PedirperdуnParaque. Esto repite mejor una vez mбs.(Зачем извиняться. Лучше повтори это ещё раз), – прошу я с надеждой в голосе.

- Nilosueсas! (И не мечтай!) – говорит она игриво.

Мужчины вокруг понимающе улыбаются.

Настроение немного улучшается.

 

 

Монтаж лифтов

 

На монтаже лифтов я работал два с половиной года.

Год – помощником специалиста и полтора – специалистом. Работа тяжёлая и опасная, но интересная. Один лифт мы монтировали примерно за две-три недели, в зависимости от количества этажей и сложности сборки. Обычно, сначала разбирали старый лифт, а затем, монтировали новый. На новостройках почти не работали.

Начинался монтаж с расчета размеров и определения местоположения рельс, по которым будет ходить лифт. Это очень важный момент. В расчетных точках натягивались металлические струны, от них и начинали плясать, то есть монтировать рельсы. Рельсы монтировали, как правило, с применением сварки, передвигаясь по шахте лифта на подвесном кране.

Руководил предприятием, которое называлось «Vitiazascensoress.l.» и состояло из трёх бригад, по два человека в каждой, некто Александр Игнатенко, личность довольно неприятная. Белорус по происхождению. Его отец в советское время был большой шишкой, вероятно, он и привил своему сыну высокомерное отношение к подчинённым. Из-за его высокомерия и низкой зарплаты вскоре все, кого я знал в то время, разбежались. А ребята были отличными специалистами.

Первым ушёл Алексей. Вскоре он устроился на станцию техобслуживания легковых автомобилей и, немного погодя, открыл своё дело. Он был очень хорошим механиком. С Сашкой они характерами не сошлись.

Вторым ушёл мой наставник Сергей Пахмутов. Сейчас он работает на большом грузовике, на котором установлена электростанция. Сергей чрезвычайно доволен своей теперешней работой.

Затем ушёл я. После меня ушёл Паша, один из лучших монтажников нашего предприятия, и затем Андрей Борисюк. О них надо рассказывать отдельно.

Паша отличался не только аккуратностью и точностью в работе, но и одной замечательной особенностью. Его спецодежда под названием mono (обезьяна) всегда была идеально чиста. Вы никогда не пробовали монтировать новые и тем более демонтировать старые и грязные лифты и нисколько не запачкаться? Попробуйте – у вас ни черта не получится. А у Паши mono было всегда абсолютно чистое. И при этом он собирал и регулировал лифты аккуратно и быстро. К тому же он был самым молодым из нас.

Андрей Борисюк личность ещё интереснее. Кроме того, что он был неплохим специалистом, он ещё был и дьяком. Андрей был рукоположен 10 апреля 2004 года в Париже, в православной церкви «Трёх Святителей». И стал отцом Андреем, дьяконом мадридской православной церкви Рождества Христова.

У отца Андрея в то время, когда мы работали вместе, родился сын Михаил. Он родился 22 июля 2004 года, а затем и дочь родилась 15 апреля 2006 в Мадриде в госпитале Gregoeo Maraсon. И на этом он совсем не собирался успокаиваться. Он считал, что семья должна быть многочисленной.

Для нас же он был просто Андрюхой, хорошим парнем, 28 лет от роду, специалистом третьей категории по монтажу лифтов в предприятии «Vitiazascensoress.l.».

Мы с ним частенько затевали теологические споры. В которых, как правило, побеждал я. Но это нисколько не уменьшало его веру в Бога и не портило нашей дружбы.

По образованию отец Андрей был фельдшером. Позже он подтвердил свой медицинский диплом и стал работать фельдшером в какой-то мадридской клинике. И тоже был чрезвычайно счастлив, что ушёл от Сашки.

Сашка нас эксплуатировал, как самый что ни на есть распоследний проклятый капиталист. Работали мы, как и все испанцы, по сорок часов в неделю, но он нас «уговаривал» выходить и в субботу.

Но сейчас у него никто больше года не работает.