ЛЮДЯМ ПЕСНЯ СЛЫШНА
Жаворонок
Гаю Сабитову
Он славит солнце-зенит,
Он славит песнею жизнь:
Красивой трелью звенит,
Стремясь в небесную высь.
И к солнцу песня летит,
И людям песня слышна,
В тяжелом долгом пути
Облегчит ношу она.
И день за днем вновь и вновь
Он славит солнце и жизнь,
Неся в той песне любовь
К земле, где мы родились.
Тюрли-тюрли, тюрагай,
Салам привез я, Гай атай!
Светлое село Светлое
А в мое окошко
И зимой, и летом,
Мягкий свет роняя,
Лунный луч глядит.
И хочу я снова
В то село, чьим светом
Этот лучик лунный
Душу бередит.
А я так мечтаю
Встретиться с березкой –
Стройную Светланой
Светлого села,
Чтоб она, как прежде,
Покачав сережкой,
Мне дала надолго
Света и тепла.
А я вижу снова
То село большое,
Глее любой прохожий –
Светлый человек,
Потому что люди
С чистою душою
И живут, и любят
В Светлом целый век.
Живой родник
Юлии Наримановой
Есть такой родник – Ожмос ошмес –
Говорлив, певуч и мелодичен –
Так звучит веселый детский смех,
Так звенит весенний щебет птичий.
В нем вода прозрачней хрусталя –
В каждой капле солнышко искрится –
Столько сил дала ей мать-земля –
И глотка хватает, чтоб напиться.
Мал родник, да путь его далек,
Всем нужна вода его живая.
И пока Ожмос ошмес поет,
Будет жить земля моя родная.
…………………………………..
Есть такой родник – Ожмос ошмес…
Стихотворения в переводе
Елены Бабинцевой
Посолнушек
Будто мама общая –
Солнышко в садочке.
Все ему на свете –
Сыновья и дочки…
Думала – подумала
Светочка моя:
– А еще у солнышка
Все вокруг – друзья!
Все друзья у солнышка,
Некому грустить.
Любит у подсолнушка
Солнышко гостить.
Хорошо с подсолнушком
Маленьким и старшим,
Он и сам, как солнышко,
В огороде нашем.
Он стоит под солнышком,
С ним тепло, светло…
Нет, не зря подсолнушки
Сажает все село!
Березку не губи
Пришла пора
Для топора,
Не торопись кричать:
– Ура!..
Руби им хворост, сухостой,
Березку не губи, постой!
Среди звенящей суеты
Она живая, как и ты!
Пускай кудрявый лист завьет,
Пускай тебя переживет!..
Ветка
В банке на окошке – ветка ивы,
Тепловата, комнатна вода,
И сережки ивы сиротливы,
Словно их нужда ввела сюда.
Но, за жизнь цепляясь всё упорней,
Помнит ветка прошлое свое:
Мать-земля питала иве корни,
Мать-земля баюкала её.
Ива неплакучая моя
Утверждают: плакучая ива, –
А у нас на излуке села
Свет наш-ива лопочет счастливо,
Свет наш-ива стоит весела.
Все влюбленные стежки-дорожки
От нее уходить не хотят.
Золотистые стежки-сережки
Словно стайки весенних утят.
Ива сказками юными грезит
И тенями в полудень сочна,
В ней листва, словно струны у крезя,
На старинные песни звучна.
У нее материнские руки,
Ни к кому она зла не таит…
Как у нас, у села на излуке,
Неплакучая ива стоит.
Первый шаг
Ошмес – хрустальный ключ, родник кипучий
Питает Вятку, волю обретя.
Он – первый шаг в судьбу её и участь,
Он – слово «мама» в лепете дитя.
Неспешен этот маленький поток,
Но он реке – и кровь её, и племя,
А Вятка-ветка тянется-растёт
На Древе Жизни, древнем, будто время.
От устья на исток не повернуть,
А всяк приток собой питает взморье –
И как нам во Вселенную шагнуть
Без первого шажка в родном подворье?
Малыш
Малыш пригрет очнувшейся весной –
Такой задорный, радостный и свежий,
Как будто на проталинке лесной
Расцвел, объятый солнышком, подснежник.
Уже малыш не помнит холода, –
Ушли, и ничего ему не значат…
Бежит, бежит весенняя вода,
Звенит, звенит над нею смех ребячий…
Его еще не скоро призовёт
В суровый мир взрослеющее время,
И он пока – проталинкой живёт
В свой ранний час, на солнечном пригреве.
Мамин хлеб
Анай моя, родная мама,
Когда мне – путь в неближний край,
Всегда из печки вынимала
Пахучий жаркий каравай.
Ломтями толстыми пластала
В мою дорожную суму,
Чтоб сыти и тепла хватало
Мне, уходящему во тьму,
Чтоб в суматошной путь-дороге
Я поминал родимый край,
Где я простился на дороге
С моею мамою, анай.
И он ведет меня по жизни
Через удачу и беду –
Ржаной кусок, домашний житный,
Спеченный мамой на поду.
И, коль меня обида ранит
И заметёт мне путь пурга,
То в хлебе мамином воспрянет
Душа родного очага.
И станет истинней и легче
Своё скитанье править вновь,
Туда, где от тягот излечит
Родимый кров, родная кровь.
Вернусь, как будто годы не был,
Оборочусь лучом в ночи:
Встречай, анай!
И дай мне хлеба
Ломоть – горячий, из печи!..
Табани
Готовит мама табани
В загнётке на поду,
Шкварчат, спечённые, они
Во всю сковороду.
Они сочны и горячи,
Не удержать в руках.
Вовсю навел им жар печи
Румяна на щеках.
Они воистину вкусны,
Их цвет не чужд заре,
И вовсе даже не пресны,
Коль умолкнуть взырет.
А день, похоже, будет крут –
Всё жарче, всё длинней…
Впитал в себя великий труд
Опреснок наших дней.
Всё было в дальних днях
Жар жатвы, утро рос…
Я написал о табанях,
Ведь я на них возрос.
Их тайность – не мука да печь,
Ещё – и руки тут…
Их так умела мама печь,
Как больше не пекут.
Как жизнь течет река
Как жизнь, долга, течет река,
Влечёт её вперёд.
Не пустит дружняя рука
Попасть в водоворот.
Плывут плоты и челноки,
И неотменно то,
Что всё стремится вдоль реки,
А поперёк – никто.
Теченье слабого спасёт
И вынесет на мыс…
Но только плыть, куда несёт –
Велик ли в этом смысл?
Золотая осень
В дорогом уборе ходит осень,
Золотом окрест себя сорит.
Тканый плат на лес и поле бросит, –
Вся округа радугой горит.
Воздух пьян, как колдовское зелье…
Под ее целителньой рукой
Снизошел на мать – сырую землю
Долгий, созидательный покой.
Дочери Айно
Дочка Айно как весенняя почка…
Нет на опушке ещё ни цветочка,
Нет ни травинки пока – всё-равно
Ищет проталинку дочка Айно.
Дочка Айно не в напрасной надежде:
Вот на припеке ютится подснежник,
Главное в вешней цепочке звено…
Ласково солнышко к дочке Айно.
Дочка Айно не скучает, не тужит, –
Кружит она в хороводе подружек.
Песни, затеи, – там все заодно.
Звёздами светятся очи Айно.
Осеняя гроза
Памяти Валерия Тихонова
Воробьи затихли под стрехою,
Затаились пчёлы и шмели:
Поздняя гроза на мир нисходит,
Зреют вихри с ливнями вдали.
Тёмное последнее ненастье
Осень за собою привела –
Словно ворон беспросветной масти,
Туча с окоёма приплыла.
Пляшут струи плотные, играют
По лесам, на реках, по лугам –
И гремит, лады перебирает
Яростный небесный чипчирган.
Будто о седом, о прошлом грезя,
Заглушает плеск и рокот струй,
А за ним вступают звуки крезя –
Двадцать шесть певучих древних струн.
Как шырпи-мышонок средь водички,
Я промок до нитки, до нутра.
Мне б шырпу сейчас – коробку спичек:
Вздуть огонь, обсохнуть у костра.
Стихотворения в переводе
Анатолия Демьянова