ЭТОТ СВЕТ — ЛИШЬ ОКРАИНА СВЕТА
* * *
Покажите мне палец — и я загрущу.
Потому что — но только не надо трепаться —
Я вас вижу насквозь. Потому и прощу —
За печаль внутри пальца.
Кистепёра, зубаста она и стара —
Старше радости русской.
Крокодиловой влаги родная сестра.
Оттого-то и грустно…
Потому-то и тянет невесте с утра
Платье мерить.
Глубоко затаилась родная сестра
Латимерий.
Потому-то и тянет бутылку проткнуть
И лакать безобразно,
И показывать палец — хотя бы окну —
Целакантообразно…
* * *
Мои гулливеры, я ваш лилипут.
Мы сами больны — и стихи больны…
И жалок наш гибельный чувственный путь
Идущему интеллигибельным.
Живя в бесконечности, верить в капут —
Самим себе только враги вольны…
И страшен наш гибельный чувственный путь —
Живущему интеллигибельным.
Забудь обольщенья, обиды забудь —
Они безутешной тоски полны…
Закрой себе гибельный чувственный путь,
Открой себе интеллигибельный.
Отбрось покрывала. Избавься от пут.
От нежной сансары сбеги, вильни…
Не бойся покинуть свой гибельный путь —
И двинуться в интеллигибельный!
Но соли с товарищем съеденный пуд
От мутной воды береги вельми!
Облегчит он гибельный чувственный путь —
И выведет в интеллигибельный…
…Но этот стишок — видно, слишком я туп —
Мне вывернул сердце, виски беля,
Опять направляя на гибельный путь
Бредущего интеллигибельным…
* * *
Пусть вам расскажет правду кто-нибудь поглупее.
Правда нужна для совести — но моей, а не вашей.
Что я успею? Разве — сделать творог успею,
Выцеженный из пошлой мировой простокваши.
Воздух пропитан ложью, ложью ацидофильной.
И на губах прокисает Истины молоко.
Это не я — но мудрый слышит отсюда филин:
Водят фальшивой мышью — близко и далеко…
* * *
…Такая боль уже не помещалась
ни в нервных окончаньях, ни в спокойных
анализа началах — только в строчках.
У боли было несколько имен.
Была пора — она звалась Алеша,
была пора — она звалась Владимир,
пришла пора — ее зовут Денис…
А сколько еще боли предстоит —
отчетливо себе я представляю —
и закрываю мокрый этот прах,
моим пока зовущийся лицом -
руками, состоящими из глины
кладбищенской. И тихо отпеваю
своих друзей и молодость свою…
* * *
Здравствуй, Дух! Огонек сигареты —
наш посредник. И в свете его —
этот свет — лишь окраина света
настоящего — Света Того.
Здравствуй, Дух! До свидания, Света!
Я, наверное, Света, того —
раз стою на окраине света
настоящего — Света Того.
Раз внимательно жду я привета
друга старшего своего —
Парамонова — лучика света
настоящего — Света Того.
Раз внимательно жду я привета
друга младшего своего —
Бесогонова — лучика света
настоящего — Света Того.
…В прозу смерти уходят поэты,
оставляя нам всё-ничего.
И молчат, пограничники Света
настоящего — Света Того.
И становится планкой багета
для картиночки мира сего —
маргинал на окраине света
настоящего — Света Того.