АЛЕКСАНДР ГРАДСКИЙ: ИНТЕРВЬЮ В ПОСТЕЛИ

Хорошо помню, что был конец 1978 года, и в Ледовый дворец приехала обычная «солянка», как её называют артисты. В списке значился и Александр Градский, которого я полюбил ещё со времён фильма Андрона Кончаловского «Романс о влюбленных». 1978 год оказался и годом триумфа песни Александры Пахмутовой и Николая Добронравова «Как молоды мы были» (кто сейчас по­мнит, что впервые песня прозвучала в «стройотрядовском» фильме «Моя любовь на первом кур­се». Фильм забыт, а песню поют до сих пор.

В ту пору я уже был «акулой пера» и, договорившись с Градским о встрече, был в гостинице «Ижевск» (ныне «Центральная»).

Со мной пошёл на интервью ижевский певец Виктор Шацкий (и надо сказать, что после этого ин­тервью пение Вити улучшилось).

Мы разбудили «маэстро», а было уже 3 часа дня, и тут случилось нечто непредвиденное: Град­ский отобрал у меня репортёрский магнитофон и сказал: «Я вам сейчас наговорю, а вы потом вы­режете, что вам надо». И наговорил передач на шесть. «Но человек предполагает, а начальство полагает». Передач вышло…  всего лишь одна, о причине чуть позже.

Итак, Саша выпростался из-под одеяла и начал. Я не помню деталей, но помню, что было страш­но интересно. К примеру, когда Кончаловский, начиная снимать «Романс о влюбленных» вместе с Градским, – они нашли общий язык – стали делать музыкальную канву фильма, в которую входили стихи Н. Глазкова, Б. Окуджавы. Решили, что стихи не совсем те. Тогда они с Кончаловским «стали переделывать их и весьма в этом преуспели». Настолько, что Булат Шалвович, по­смотрев фильм, остался этим очень недоволен, и между ними пробежала «черная кошка». Собственные песни Градскому тогда ещё не давали петь. Поэтому, когда зал скандировал «Как молоды мы были!», Саша отвечал на это: «Вот ещё один, испорченный телевидением». Насколько мне известно, после этих концертов в ОК КПСС пришло 92 гневных письма, указывающих именно на отсутствие «Как молоды мы были». Из закулисных разговоров я узнал, что за это (!) Градского на полгода отстранили от концертов, а поэтому директора филар­моний как огня боялись с ним связываться.

Но я-то был счастлив и тащил в Дом Радио запись интервью на шесть (как я думал) передач.