ГДЕ УЧАТ «НА ПИСАТЕЛЯ»
Интерес к биографиям известных писателей закономерен. Нам, конечно же, любопытно, когда и как проявился у того или иного писателя литературный талант? Что пробудило этот талант? Кто поддержал во время первых, иногда неуверенных шагов? В каком учебном заведении получил образование тот, кто стал властителем дум и чувств своих современников? Ведь в сознании читателя в русской культуре литературное творчество всегда было не личной реализацией в искусстве, а служением высоким идеалам. Именно поэтому философ Алексей Фёдорович Лосев (1893-1988) выдвинул идею о том, что в 19 веке русской философией была русская литература: «Русская художественная литература – вот истинная русская философия, самобытная, блестящая философия в красках слова, сияющая радугой мыслей, облеченная в плоть и кровь живых образов художественного творчества». «Пушкин и Лермонтов, Гоголь и Салтыков, Тургенев и Гончаров, Толстой и Достоевский, Успенский, Короленко, Чехов – всё это подлинная наша философия, философия в красках и образах живого, дышащего слова», – писал Лосев в работе «Русская философия». Где же получили такое энциклопедическое в интеллектуальном смысле, нравственное в понимании долга перед Родиной и народом, такое глубокое образование русские писатели? Многие из них ставили перед собой грандиозные по размаху задачи: исследование русского национального характера глубоко отражено в романах И.А.Гончарова, Н.С.Лескова; проникновение в подлинный мир мыслей и чувств человека мы видим в произведениях Л.Н.Толстого; отображение глубины подсознательного наблюдаем в мыслях и поступках героев Ф.М.Достоевского. Быть может, написанию произведений литературы на такие глобальные темы предшествовало какое-то специальное обучение: подготовка, курсы, семинары, школы? Разумеется, я шучу. Оставив в стороне большую и сложную тему формирования таланта писателя, ограничим сферу наших размышлений областью образования и воспитания будущих литераторов. Сконцентрированные нами из разных источников материалы дают возможность для интересных обобщений.
Условно можно выделить несколько групп писателей: одни обучались, конечно, не в университетах для будущих литераторов, но получили хорошее гуманитарное образование в учебных заведениях, где словесность являлась одним из важных предметов, где преподавали подробно античную литературу, как эталон в литературном плане, с обязательным изучением древних языков, где теория стиха и практика стихосложения считались необходимыми для полноценного овладения языком и речью (без связи с поэтическим или прозаическим творчеством в дальнейшем). Это МГУ, Московский благородный пансион, Царскосельский лицей. Другие обучались в передовых для своего времени учебных заведениях, далеких от литературы, но дававших качественное образование (Главное инженерное училище). Третьи были вынуждены из-за отсутствия средств учиться там, куда принимали детей из народа или сирот (Церковно-приходские школы, юнкерские училища).
Обратимся к условно выделенной нами первой группе учебных заведений.
Есть прославленные учебные заведения, давшие русской культуре и литературе много блистательных имен. Среди них первое место занимает Московский государственный университет, среди студентов которого в разные годы были Михаил Юрьевич Лермонтов, Виссарион Григорьевич Белинский, Александр Николаевич Островский, Константин Дмитриевич Бальмонт, Максимилиан Александрович Волошин, наш современник Венедикт Васильевич Ерофееев. Не меньшее значение имеет и Благородный пансион при университете.
В 1779 году по инициативе М.М.Хераскова, куратора Московского университета, был учрежден «вольный пансион» при университете – закрытое учебное заведение для мальчиков из знатных дворянских семей. В пансион принимались мальчики 9-14 лет с представлением свидетельства о дворянском происхождении и после предварительных испытаний, в ходе которых выяснялся уровень подготовки и определялась индивидуальная программа для будущего воспитанника. Первоначально пансион предназначался всего для 12 питомцев, однако очень быстро он вырос до 50 человек. К началу 19 века в пансионе содержалось 250 человек, кроме них – 25 полупансионеров и 6 человек «на счет пансиона» – дети малообеспеченных военных и статских чиновников: они являлись полноправными учениками.
Пансион готовил к военной, статской, придворной и дипломатической службе. С 1818 года воспитанники пансиона получили ряд привилегий: присвоение по окончании прав и чинов 10-14 классов, право производства в офицеры независимо от вакансий и другие.
Деятельность А.А.Прокоповича-Антонского (в 1791-1826 годы директор пансиона) в значительной степени определила приоритет литературного направления в образовании. Пансионеры вместе со студентами университета готовили театральные и музыкальные представления, устраивали диспуты. Воспитанники составляли печатные альманахи, собрания и антологии. В Пансионе имелась большая библиотека. Существовало Литературное общество, носившее официальное название «Собрание воспитанников университетского благородного пансиона».
Не менее славную страницу образования и воспитания представляет деятельность Царскосельского лицея. Императорский Царскосельский лицей (с 1843 года – Александровский лицей) – в русской истории известен, в первую очередь, как школа, воспитавшая А.С.Пушкина и воспетая им. Лицей был основан по указу императора Александра I, подписанному 24 августа 1810 года. Программа была разработана М.Сперанским и ориентирована в первую очередь на подготовку государственных просвещённых чиновников высших рангов. В лицей принимали детей 10-14 лет, приём осуществлялся каждые три года. Учебный план лицея неоднократно изменялся, сохраняя при этом гуманитарную направленность. Лицейское образование приравнивалось к университетскому, выпускники получали гражданские чины 14-9 классов. Среди первых профессоров и преподавателей лицея, оказавших непосредственное влияние на А.С.Пушкина и поколение декабристов, были: А.П.Куницын, Н.Ф.Кошанский, А.И.Галич, Д.И. де Будри, С.Г.Чириков. Помимо пушкинского выпуска, в дальнейшем лицей окончили русский поэт Владимир Дмитриевич Ахшарумов (1824-1911), писатель Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин.
В начале 20 века несколько замечательных учебных заведений дали старт известным писателям. В Пятой московской классической гимназии (ныне московская школа № 91) учился в 1906 году Владимир Маяковский в одном классе с братом Бориса Пастернака Шурой.
Ученик Царскосельской гимназии Николай Гумилев учился с трудом, был на грани отчисления, но директор гимназии Иннокентий Анненский настоял на том, чтобы оставить его на второй год: «Все это правда, но ведь он пишет стихи», – сказал директор.
Тенишевское училище закончили Набоков и Мандельштам. Нужны ли еще какие-то факты для подтверждения высокого качества обучения, чем такие выпускники? Но Тенишевка славилась и многим другим. Основанная в 1898 году князем В.Н.Тенишевым как трехклассная общеобразовательная средняя школа, она была преобразована в 1900 году в коммерческое училище. В Тенишевском училище были введены семестровая система занятий, каждые полгода производился выпуск и прием учащихся. Естественнонаучные предметы преподавались преимущественно в лабораторных условиях, у учащихся развивали наблюдательность и навык самостоятельной работы посредством практических занятий по физике, химии, географии и другим предметам. Широко применялся метод образовательных экскурсий. Имелась оранжерея и обсерватория. Учащиеся издавали журнал «Тенишевец», литографированный журнал «Юная мысль».
В московской гимназии Франца Ивановича Креймана учились Валерий Брюсов, Евгений и Сергей Трубецкие. Завоевать имя в мире просвещения нелегко: на первые уроки во вновь открытую гимназию пришло семь человек, через год в ней уже было 20 учеников, а через 8 лет – 210. В основу педагогической системы Креймана была положена выработанная в Западной Европе классическая образовательно-воспитательная программа, главной задачей которой считалась подготовка учащихся в университет. Школа считалась одной из лучших в Москве. Крейман принимал к себе всех исключённых из казённых гимназий учеников – с целью их перевоспитания. При этом школа была одной из самых дорогих. Это был пансион, где мальчики не только учились, но и жили. Религия понималась как один из основных способов правильного воспитания. Школа была известна особо строгой дисциплиной. Наказаний старались избегать, как и поощрений, чтобы не развивать самомнение. Высшей мерой было исключение, за такие преступления, как обман, кража, дерзость. В гимназии учились сыновья известного купца Абрикосова (основателя кондитерской фабрики «Товарищество А.И.Абрикосова и Сыновей». Ныне концерн «Бабаевский»), создатель театрального музея А.Бахрушин, физик А.Эйхенвальд и другие.
Деятельность учебно-воспитательного заведения оценивается судьбами воспитанников, окончивших его. Поливановская гимназия – редко кто не слышал об этом замечательном во всех отношениях учебном заведении, где получили образование В.Брюсов, А.Белый, М.Волошин. Московская частная гимназия Льва Ивановича Поливанова взрастила поколение новых людей. Интеллигентов 20 столетия. Поливановец – это уникальная личность, художественно одаренная, оригинально мыслящая, активная, это человек, умеющий теоретически анализировать и обобщать опыт духовного и практического освоения мира; это индивидуальность, способная стать ведущей фигурой литературного, общественно-политического, научного процессов.
К условно выделенной нами второй группе относятся учебные заведения, обеспечившие будущим светилам русской словесности хорошую профессиональную подготовку и общее развитие.
Великий писатель Фёдор Достоевский не обучался в юности в школах с гуманитарной или словесной направленностью. Как известно, он окончил Петербургское инженерное училище. Училище готовило младших офицеров инженерных войск. С 1819 года переименованное в Главное инженерное училище, оно получило для размещения одну из царских резиденций, Михайловский замок, царским повелением переименованный в Инженерный замок. Для преподавания были приглашены лучшие педагоги того времени: академик М.В.Остроградсикй, физик Ф.Ф.Освальд, инженер Ф.Ф.Ласковский. Училище было центром военно-инженерной мысли: барон П.Л.Шиллнг предложил использовать гальванический способ взрыва мин, адъюнкт-профессор К.П.Власов изобрел химический способ взрывания, полковник П.П.Томиловский – металлический понтонный парк, стоявший на вооружении разных стран мира до середины 20 века. Достоевский не получил в училище гуманитарной подготовки, но получил хорошее общее развитие, недаром среди выпускников училища и писатель Д.Григорович, и композитор Ц.Кюи, и ученый-физиолог И.Сеченов.
Николай Александрович Добролюбов и Николай Николаевич Страхов учились в Главном педагогическом институте, который представлял собой учебное заведение закрытого типа, готовившее преподавателей для средних и высших учебных заведений Российской империи. Институт имел три отделения: историко-филологическое, юридическое и физико-математическое. Большая часть будущих педагогов получала субсидии из государственной казны. О возможностях качественного образования в институте говорит хотя бы тот факт, что его же закончил Д.Менделеев.
К условно названной нами третьей группе можно отнести полученное Куприным или Есениным образование.
Александр Иванович Куприн шести лет был отдан в Московский сиротский Разумовский пансион. Учебное заведение располагалось в усадьбе Разумовского, окруженной грандиозным парком, которую выкупил Опекунский совет для размещения «приюта для призрения сирот обоего пола чиновников». Из приюта был создан Московский Александровский сиротский институт, называвшийся в обиходе «Разумовским пансионом». Через четыре года будущий писатель поступил во Второй московский кадетский корпус. В строевом отношении училище составляло батальон, состоящий из четырех рот. Офицеры, получившие образование в кадетских корпусах, вследствие своей находчивости и исполнительности представляли собой более ценный кадровый элемент, чем командный состав, произведённый из рядовых солдат. Среди преподавателей были такие известные ученые, как Ключевский, Смысловский. С 1880 по 1890 годы Куприн учился в Александровском военном училище. Выбор учебного заведения диктовался единственной причиной – отсутствием средств, а военные учебные заведения давали бесплатное образование детям дворян и чиновников. Впоследствии Куприн опишет свои впечатления в безрадостных картинах в повести «На переломе (Кадеты)» и в романе «Юнкера».
На примере биографии Сергея Есенина любопытно вспомнить доступные народу виды образования. После земской реформы возникают земские школы – одноклассные народные училища ведомства министерства народного просвещения – самый распространенный тип начального учебного заведения в России до 1917 года. В такое училище поступает будущий русский поэт Есенин. Училище представляло собой учебное заведение с трехлетним курсом, где дети всех трех лет обучения одновременно занимались в одной классной комнате с одним учителем. Преподавались русский язык и чистописание, арифметика, Закон Божий и церковно-славянский язык, церковное пение. Основной задачей признавалось сообщение ученикам устойчивых навыков грамотности. Обучением занимались народные учителя и приходящие законоучители – священники. Обучение было бесплатным, финансирование осуществлялось за счет сельских обществ и государства.
Самый значительный след в образовании Сергея Есенина, помимо самостоятельной работы, оставил Московский городской народный университет имени А.Л.Шанявского – негосударственное (муниципальное) высшее учебное заведение. Один из замечательных людей своего времени – Альфонс Леонович Шанявский, генерал русской армии, впоследствии сибирский золотопромышленник – завещал всё своё состояние на создание университета, открытого для всех, независимо от пола, возраста, вероисповедания и политической благонадёжности, без требования аттестатов зрелости и иных документов об образовании – «всем, кто учиться желает». Шанявский умер, успев подписать дарственную Университету на собственный дом на Арбате (Миусская площадь, дом 6). После трёх лет борьбы с чиновниками стараниями вдовы его Лидии Алексеевны университет был открыт в этом доме. В нём имелись два отделения: научно-популярное и академическое, а также курсы элементарных знаний для слабоподготовленных слушателей. Плата за посещение лекций 45 рублей в год была доступна для широких слоев населения. Преподавали известные учёные. Обязательных дисциплин не было, учащиеся сами решали, какие лекции они хотели бы прослушать. Среди выпускников университета Н.В.Тимофеев-Ресовский, Л.Выготский. Университет закончили Анастасия Цветаева, Янка Купала.
И всё же переоценивать значение литературного образования было бы неверно. В пушкинском выпуске Лицея стихи писали все, этому обучали, таковы были и домашние задания, причём писать стихи задавали и на французском, и на мертвых языках – греческом, латинском. Нет сомнения, что и для общего речевого развития, и для возможного будущего литературного поприща лицеиста это было очень хорошо. Но поэтами стали не все, а только Дельвиг, Кюхельбекер, и, конечно, Пушкин. Быть может, важнее было наличие хорошей школы «в начале жизни», пусть и не литературной и даже не гуманитарной.
С благодарностью вспоминая всех, кто сыграл значительную роль в образовании будущих писателей, как создавая прекрасные учебные заведения (Крейман, Поливанов, Тенишев, Шанявский), так и преподавая в них, мы размышляем о качестве современного образования, невольно сравнивая век нынешний и век минувший.
В биографиях писателей 19 века обычным упоминанием об образовании был университет (Московский, Петербургский), у части из них продолжение образования составляли длительные заграничные путешествия (Лев Толстой), слушание отдельных курсов в европейских университетах (Иван Тургенев). В отношении писателей «серебряного века» такой ожидаемой картины нет. Быть может, бурное время войн и революций (или предчувствие его), быть может, слишком яркие талантливые люди начали реформировать русскую литературу, но образовательная составляющая для большинства крупных авторов «серебряного века» весьма пёстрая. Например, университет окончил Андрей Белый, но ведь он из семьи московского профессора математики, да и окончил, кстати, физико-математический факультет, а не гуманитарный. В целом же картина пестра до чрезвычайности: Георгий Иванов учился во 2 кадетском корпусе, Зинаида Гиппиус получила только домашнее обучение, Игорь Северянин закончил Череповецкое реальное училище, Николай Гумилёв – Царскосельскую гимназию, Николай Клюев – городское училище в Вытегре, Алексей Крученых – Одесское художественное училище, поэт Михаил Кузмин получил образование в Петербургской консерватории.
Писатели, быть может, как никто другой, чутки к идеям своего времени, способны не только воспринимать запросы искусства своего времени, но и отвечать на такие запросы. О таких, по выражению Тургенева, «самоломаных», о таких, которые создавали литературные школы и целые направления в литературе, можно сказать, что они воспитаны всей атмосферой эпохи, в которую им довелось родиться. Таким был Давид Давидович Бурлюк. Его мать была сестрой фельетониста В.И.Михневича. В связи с частыми переездами семьи Давид поступил в Казанское художественное училище, затем перевелся в Одесское художественное училище, опубликовал ряд стихотворений и статей по искусству в херсонской газете «Юг», учился живописи в Мюнхенской Королевской академии искусств у профессора Вилли Дица, в парижской мастерской «Эколь де Бозар» у художника Кормона. Увлёкся живописью под влиянием художника К.Первухина, брата домашней учительницы Бурлюков. В Париже познакомился с Бальмонтом, Б.Борисовым-Мусатовым, М.Волошиным. Будучи участником художественной выставки в Херсоне, познакомился с В.Мейерхольдом. В 1909-1910 г.г. выступил в роли организатора группы «будетлян», объединявшей молодых поэтов и художников, отрицающих каноны символистской эстетики. Искали новые пути развития искусства и поэзии, ориентируясь на опыт французских поэтов (Рембо, Бодлер, Лафорг). Первый сборник последователей новых взглядов Бурлюка «Садок судей» почти не был отмечен критикой, однако формирование новой поэтической школы продолжалось благодаря энергичным усилиям Бурлюка, выступавшего как её организатор и пропагандист.
На оригинальную и значительную личность поэта и человека Максимилиана Волошина также оказали влияние многие известные деятели искусства. Однако и сам он активно формировал свои взгляды. В 1900 г.г. Волошин решает целиком посвятить себя искусству и отправляется с целью самообразования в Париж, слушает лекции в Сорбонне, Лувре, усиленно занимается в библиотеках, путешествует по Испании, Италии. Знакомство с художницей Е.С.Кругликовой и К.Бальмонтом вводит его в литературно-художественную среду, в дальнейшем он сам будет одним из тех, кто формирует мнения и оценки в этой среде.
Мы все родом из детства, и в биографиях некоторых известных русских писателей атмосфера семьи, друзья родителей, литературные вечера в доме – вся семейная обстановка давали необходимый настрой. Пример в русской литературе 19 века – Соллогуб Владимир Александрович – прозаик, поэт, драматург, мемуарист, родился в аристократической семье. Отец – меценат, театрал, был известен в петербургском свете (о нём говорится в черновом варианте «Евгения Онегина»: «Гуляет вечный Соллогуб»). Подобным примером может стать и судьба поэта Александра Александровича Блока: отец – философ, профессор Варшавского университета, работал над созданием классификации всех наук; воспитывался Александр Блок, как известно, в семье деда, известного профессора ботаники А.Н.Бекетова, бывшего ректором Петербургского университета. Бабка и все её дочери занимались литературной деятельностью, переводили, сочиняли, а одна из них (Е.А.Краснова) за свой сборник стихов была удостоена похвального академического отзыва. Писала стихи и мать Блока.
Многие русские писатели хранили светлую память о своих матерях, благодаря которым стали литераторами. Мать Всеволода Гаршина Екатерина Степановна (до замужества Акимова) была типичной шестидесятницей: живо интересовалась литературой и политикой, переписывалась с будущими участниками слепцовской коммуны, свободно переводила с французского и немецкого, воспитывала детей в духе новейших педагогических теорий. Бежала из дома с воспитателем своих старших сыновей П.В.Завадским, членом Харьковского революционного кружка, сопровождала его в ссылку в Олонецкую губернию и была вынуждена оставить своего пятилетнего сына Всеволода с отцом. Гаршин отмечал огромное влияние на его развитие и матери, и Завадского.
Огромное влияние на характер и творчество будущего поэта Николая Алексеевича Клюева оказали дед, отец и особенно мать. «Грамоте, песенному складу и всякой словесной мудрости обучен своей покойной матерью». Она была искусной вопленицей, былинницей и песельницей.
На характер, мироотношение, выбор писательского пути мог повлиять и совсем не родственник, как это было в жизни Кольцова: знакомство с книготорговцем Кашкиным изменило его жизнь. Алексей Васильевич Кольцов в 1825 году купил на базаре сборник стихов И.Дмитриева и пережил глубокое потрясение, познакомившись с русскими песнями «Стонет сизый голубочек» и «Ах, когда б я прежде знала». Он убежал в сад и стал распевать в одиночестве эти стихи, уверенный в том, что все стихи – песни, что все они поются, а не читаются. У Кольцова возникает желание самому писать стихи. Именно в это время он и познакомился с книготорговцем Д.А.Кашкиным, человеком образованным и умным, любящим русскую словесность. Кашкин поощряет юного поэта, снабжает его руководством по сочинению стихов «Русская просодия», дает советы, правит его поэтические опыты, но главное – разрешает пользоваться своей библиотекой. В лавке Кашкина поэт знакомится с творчеством М.Ломоносова, Г.Державина, И.Богдановича, а затем Дельвига, Пушкина.
Подобный подарок судьба сделала и Гиляровскому. Известный своей полной приключений и самыми неожиданными знакомствами в разных слоях общества автор книги «Москва и москвичи» Владимир Алексеевич Гиляровский потерял мать, когда ему было 8 лет. Истинным другом и воспитателем его стал двоюродный брат дедушки, беглый матрос П.Китаев – сильный и смелый человек, который учил лазанью по деревьям, боксу, борьбе, гимнастике, плаванью, верховой езде, рассказывал о приключениях и путешествиях. Личность дяди Гиляя, как называла известного репортера вся Москва, несомненно, носит на себе отпечаток характера его воспитателя. Неутомимый характер московского журналиста сформировал человек из народа – яркий, незаурядный, смелый.
Иногда начинающие писатели получают поддержку у маститых современников или прямо осознают иных из них своими литературными учителями.
Леонид Андреев свой первый опубликованный рассказ «Баргамот и Гараська» послал Горькому и получил поддержку. Своими литературными учителями называл Толстого и Гаршина.
Для Ахматовой особое значение имело знакомство со сборником И.Анненского «Кипарисовый ларец». В ассоциативной насыщенности стиха, в пристальном вглядывании в различные психологические состояния лирической героини, в соединении банального и остро оригинального в творчестве Ахматовой проглядывалось несомненное влияние Анненского.
Порой единственная встреча с великим писателем оставляла неизгладимый след в жизни будущего литератора. Так было с Иваном Александровичем Гончаровым: самым сильным впечатлением его молодых лет стало посещение университета А.С.Пушкиным, который спорил с профессором М.Т.Каченовским о подлинности «Слова о полку Игореве». «Для меня точно солнце озарило всю аудиторию: я в то время был в чаду обаяния от его поэзии; я питался ею, как молоком матери; стих его приводил меня в дрожь восторга. Его гению я и все тогдашние юноши, увлекавшиеся поэзиею, обязаны непосредственным влиянием на наше эстетическое образование».
Были в истории русской литературы такие имена, которые не известны широкому кругу читателей в качестве авторов, но которые много сделали для воспитания будущих прославленных поэтов, были незаурядными педагогами, оставившими значительный след в душах своих воспитанников, повлияли на выбор их жизненного пути, их мировоззрение. В истории литературы 19 века есть несколько ярких примеров: Ф.И.Тютчев, получивший хорошее домашнее образование, был под заметным и благотворным воздействием своего учителя Семена Егоровича Раича – поэта-переводчика, знатока классической древности и итальянской литературы. Под влиянием своего учителя Тютчев рано приобщился к литературному творчеству и уже в 12 лет успешно переводил Горация. С.Е.Раич происходил из многодетной семьи сельского священника Е.Н.Амфитеатрова, сменил фамилию, вероятно, на материнскую. Духовную близость с Тютчевым его домашний учитель сохранит на долгие годы, поддерживая переписку, печатая произведения поэта в редактируемых им изданиях. Раич создал «Общество друзей», которое посещали М.Погодин, А.Писарев, Ф.Тютчев, В.Одоевский, Д.Веневитинов, Н.Полевой. Имя Раича упомянуто в пансионской тетради М.Ю.Лермонтова.
Не всем известно, что в качестве домашнего учителя попробовал свои силы будущий великий писатель И.А.Гончаров: он принял участие в первоначальном домашнем образовании поэта Аполлона Майкова, преподавая историю словесности. Вместе с друзьями дома под руководством Гончарова братья Майковы выпускали рукописный журнал «Подснежник» и альманах «Лунные ночи».
Известны случаи и порой драматичных отношений учителя и будущего писателя, как было это с гимназическим учителем географии Розановым и Пришвиным. Михаил Михайлович Пришвин был исключён из 4 класса гимназии за дерзость учителю Розанову, в дальнейшем известному философу. Надо отметить, что как писатель и как педагог В.В.Розанов, конечно, значительно повлиял на духовное становление Пришвина. В дальнейшем Пришвин и Розанов стали встречаться на заседаниях Религиозно-философского общества и, восстановив дружеские взаимоотношения, обменялись книгами.
И конечно, были в жизни многих будущих писателей учителя литературы, которые не только научили любить книгу, но и подвигли на первые литературные опыты. Например, в жизни Александра Ивановича Куприна самые мрачные воспоминания оставило пребывание в Московском Александровском военном училище, лишь уроки преподавателя литературы Муханова оставили о себе светлую память. У Куприна появилась мечта стать поэтом. Он знакомится с литератором «искровской» школы Л.И.Пальминым, который советует ему обратиться к прозе и содействует первому выступлению в печати.
Короленко учился в польском пансионе, а заканчивал Ровенскую реальную гимназию. О годах учения сохранил недобрую память, в старших классах единственным светлым пятном были уроки русского языка и словесности. Учитель В.В.Авдиев увлёк статьями Н.Добролюбова, прозой Тургенева, поэзией Некрасова
Сергей Тимофеевич Аксаков в гимназии и в университете проявил глубокий интерес к литературе, родившийся под влиянием преподавателя математики Г.И.Карташевского, у которого одно время жил в качестве пансионера, и особенно преподавателя русской словесности Н.М.Ибрагимова.
Гумилев учился в гимназии, где директором был известный поэт И.Анненский, воспитавший в нём любовь к литературе.
Есть в истории мировой и русской литературы примеры, когда крупные прославленные писатели принимали на себя тяжкий и часто неблагодарный труд быть учителями и воспитателями наследников престола, которые при этом были и литераторами. Известно, что воспитателем императора Нерона был Сенека. Луций Анней Сенека, крупнейший писатель I века нашей эры, прозаик (автор «Нравственных писем к Луцилию»), поэт (автор трагедии «Медея», «Агамемнон» и др.), философ, государственный деятель одного из самых трудных столетий римской истории, сенатор, был воспитателем императорского наследника и фактическим правителем государства при своем воспитаннике – императоре Нероне, который, как известно, был поэтом и актером. Агриппина, мать будущего императора Нерона, которому в эту пору было 11 лет и которого она энергично вела к власти, добилась возвращения опального Сенеки из ссылки, выхлопотала для него высокую государственную должность и предложила стать наставником её сына. Принимая это место, Сенека, безусловно, шёл на компромисс с самим собою, так как не мог не знать нравов императорского двора. В трактате «О милосердии», обращенном к Нерону, в 16 лет ставшему императором, он создает образ идеального государя, мудреца у власти. Таков был идеал, но не такова была действительность. Сенеке приходилось идти на уступки порокам Нерона. Нерон отвечал Сенеке бесчисленными подарками, Сенека их принимал. Трагична судьба писателя и философа у трона порочного самовластителя: Нерон приказывает убить свою мать Агриппину, и Сенека был вынужден не только санкционировать матереубийство, но и выступить в сенате с оправданием убийцы. Сенека удалился от дел. От политики. Но это не спасло его: сама его личность, всегда воплощавшая норму и сопоставляемая с обликом воспитанника, была преградой на пути Нерона. Он воспользовался случаем: когда был раскрыт заговор, несмотря на доказанную непричастность Сенеки, император приказывает своему наставнику умереть. Философ вскрыл себе вены.
Не только в истории античности есть подобные примеры: Василий Андреевич Жуковский в мае 1817 года окончательно переселяется в Петербург: поэт согласился на исходившее от двора предложение принять на себя обязанности чтеца вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны, затем учителя русского языка великой княгини (впоследствии императрицы Александры Фёдоровны) и в 1826 году – наставника наследника престола, великого князя Александра Николаевича (будущего Александра II). Новые обязанности поэт-просветитель связывал со стремлением воспитать для России мудрого и широко образованного монарха, «отца» своих подданных, уважающего обычаи и законы своей страны и стоящего на страже её национальных интересов, в исполнении педагогических обязанностей видел гражданский и общественный долг. Участие в делах трагически погибшего Пушкина углубило внутренний разлад с царской фамилией, намечавшийся во время учебы наследника. Противоречия с русской монархией в конце 30-х годов обострились ещё более. Получив почетную отставку в 1841 году, Жуковский принял решение переселиться в Германию.
Итак, где «учат на писателя»? Быть может, в хороших школах, которым отдают всю свою жизнь талантливые педагоги. Быть может, в хороших семьях, где любят литературу и приучают к этому своих детей. Быть может, писателя вырастит незаурядный талантливый человек, которому судьба не ссудила самому стать поэтом или прозаиком. Наверное, не обойтись без упоминания о заложенном свыше таланте и предназначении. Быть может, всё это вместе и рождает писателя.
