Локальный взгляд

«КАК МЫ НИ БИЛИСЬ…»

 

Бывая на собраниях литературных объединений, гостиных, клубов Ижевска, я заметила интересную особенность в выступлениях поэтов и прозаиков, посещающих такие собрания: отсутствие элементарных знаний по теории стиха и общим особенностям произведений словесного искусства и присутствие непоколебимой уверенности писать как пишется, уверенности, основанной на том, что всё написанное – плод «божественного вдохновения», «космической энергии» и «надиктовано свыше». Стойкость убеждения, что писать стихи могут все, кто буквы знает, особенно забавно проявляет себя в полемике, когда предлагаешь оппоненту сыграть на рояле, а он, не подозревая, что выставляет ослиные уши, конечно же говорит, что не умеет. Понятно продолжение мысли: стихи писать можно сразу, не мороча себе голову умением и обучением. Оставим в стороне вопросы одарённости, поэтического таланта, чувства ритма, чуткости к слову звучащему. Оставим, потому что для тех, кому эти вещи даны, быть может, действительно неактуальны вопросы теории стиха. Но почему они неактуальны для тех, кто «ямба от хорея» не только не отличает, но и чуть ли не гордится этим, как орденом? Вот, дескать, да, не умею отличать, но пишу же, три сборника издал! Это воинствующее невежество неопасно для русской поэзии. На подобные заявления можно ответить одним: и очень жаль, что не отличаете! Ведь всё отличие, если на то пошло, заключается всего лишь в ударении на первом или втором слоге. Ларчик просто открывается. Это арифметика. Продолжая аналогию с математикой, хотелось бы спросить авторов, дающих своим опусам жанровые обозначения: сонет, ода, – возможно ли составление интегральных уравнений теми, кто алгебру не изучал и этим гордится?

Цель сравнения с музыкой и математикой заключается прежде всего в уточнении позиции: не в ямбе и хорее дело, важно убеждение в том, что творчество идёт под руку с наитием, вдохновением, а знание здесь неуместно и даже лишает необходимой прелести порыва, эмоционального подъёма.

Картина вдохновенного творчества вызывает в памяти страницы из романа Виктора Пелевина «Ампир В26»

«…Но через несколько минут у меня начала чесаться кожа между пальцами, а потом захотелось писать стихи. Я взял ручку и блокнот. Но желание, к сожалению, не означало, что у меня открылся поэтический дар; строчки лезли друг на друга, но не желали отливаться во что-то законченное и цельное.

Исчеркав полблокнота, я родил следующее:

За калину твою,

За твой пиленый тендер с откатом,

За твой снег голубой,

За мигалок твоих купола…

После этого вдохновение вдруг наткнулось на непреодолимый барьер. Вступление подразумевало какое-то ответное «я тебе…» А с этим было непросто. Действительно, думал я, пытаясь взглянуть на ситуацию глазами постороннего, – что, собственно, «я тебе» за пиленый тендер с откатом? Приходило в голову много достойных ответов на народном языке, но в стихах они неуместны.

Я решил, что поэтический эксперимент на этом закончен и встал с дивана. Вдруг у меня возникло ощущение какой-то назревающей в груди счастливой волны, которая должна была вот-вот вырваться наружу и обдать сверкающей пеной всё человечество. Я глубоко вздохнул и позволил ей выплеснуться наружу. После этого рука моя написала:

My sister, do you still recall

The blue Hasan and Khalkin–Gol?

И это было все. Напоследок только хлопнуло в голове какое-то бредовое трёхступенчатое восклицание вроде «хлобысь хламида хакамада», и лампа музы угасла».

Отмечу в скобках несчастную судьбу вынесенных в название строк Пушкина, не единственных, свободно толкуемых вне контекста: «Не мог он ямба от хорея, как мы ни бились, отличить», – сказано, как известно, не о поэте. В романе в стихах «Евгений Онегин» это сказано о герое, о его легковесном и поверхностном (в традициях дворянского образования того времени) знании из всех областей. Автор «Евгения Онегина» отнюдь не призывает всех причастных к поэтическому творчеству к невежеству, не ставит отсутствие необычайно простых, как дважды два, знаний по поэтике условием вдохновения и создания истинно лирических строк. Мне приходилось видеть на стене маникюрного салона строки из того же произведения Пушкина: «Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей», – с указанием автора строк. Я думаю, не нужно объяснять, что Александр Сергеевич не призывал посещать маникюрного мастера, да и вообще здесь комментарии излишни.

Убеждение в том, что знать теорию стиха не нужно, легко опровергнуть обращением к наследию лучших поэтов России, оставивших глубокие теоретические работы. Это и Гумилёв, и Андрей Белый, это интереснейшие исследования «Поэт о поэте», проникающие в самые «тайны ремесла»: Ахматова о Данте, Цветаева о Пушкине и др. При этом мы говорим об одарённейших авторах, воистину писавших «под диктовку»! И не в вину ставим мы своим оппонентам отсутствие знаний узких, специальных (чем отличается антиспаст от хориямба), а знаний необходимых, элементарных, которые позволят скорректировать ритмические погрешности в стихах. В формальном отношении (исключая лиризм) ритмика прежде всего создаёт стих. Недаром английский просветитель семнадцатого века Джон Локк писал в одной из своих работ: «Неправильная постановка ударения в стихе должна навлекать суровое наказание плёткой на благонравного и прилежного мальчика так же неизбежно, как злостный проступок – на упрямого и испорченного ослушника». Наказывать плёткой мы не будем, да и делать сие надо было в детстве, а вот с убеждением, что стих «деревенеет» когда автор его считает слоги и ударения, необходимо поспорить. К тому же не оставляет меня каверзный вопрос: а не был ли стих и без того деревянным?

Автор этих строк предложила всем желающим приходить в библиотеку для пополнения своих знаний о стихосложении. В течение 2011 года в Центре удмуртской культуры и краеведческой литературы (библиотека имени В. Азина) собирались от трёх до пятнадцати человек. Информация для слушателей была строго отобрана, она была тесно связана с практикой художественного творчества. Это был не цех, где обучают ремеслу. Скорее, клубное собрание, на котором кипели споры о «вреде» сухой теории (!), на котором обязательно звучали стихи участников встреч. Да и примеры (если позволяла тема) были подготовлены из личных и коллективных сборников литературного объединения «Прикосновение» (руководитель Леонид Петрович Васильев, ИжГТУ). Этих сборников издано уже больше десятка. Не обошлось всё же без пресловутых ямба и хорея, поскольку говорить о свободном стихе, сочетающем, например, анапест и хорей, без арифметики всё же затруднительно, да и в русской поэзии, достижениями которой мы справедливо гордимся, 85 процентов стихов написаны ямбом. Конечно, посвятили занятия видам рифм, способам рифмовки, строфике (акростих, фигурные стихи, венок сонетов, одиннадцатистишная строфа Лермонтова). Все эти вопросы представляются многим самыми важными, да и участники встреч на вопрос об отличии стихов от прозы в первую очередь, к сожалению, называют рифму и размер (не ритмику даже). Быть может, поэтому такие горячие споры вызвала тема об отличии стихов от прозы. Отражение мира в стихах и прозе, изображение человека в стихах в отличие от прозы не является аргументом в отстаивании своей точки зрения, а наличие ритма в прозе представляется маловажным. И это вызывает особенное сожаление, потому что во время такого системного курса прозвучали темы о художественном пространстве и времени, о лирическом герое, о тропах и фигурах, о выразительных возможностях русской фразеологии, лексики, о словарном богатстве русского языка.

Использование техники жанра венка сонетов было показано на примере опубликованного в сборнике «С юбилеем, институт!» стихов Л. Васильева, ритмическая организация стиха – на примере стихов В. Правилова, Р. Семакина и др., место лирического героя иллюстрировалось стихотворениями А. Хамитова и С. Арсентьевой. Конечно, не для всех тем можно подобрать иллюстративный материал из стихов участников литературных клубов, но примеры на использование архаизмов и омонимов, синонимов и профессионализмов приводились. Каждый из посещавших встречи в библиотеке унёс целую папку материалов. Пусть она лежит без движения, в конце концов, не в ямбе и хорее дело и не в умении их друг от друга отличать. Мне представляется гораздо глубже корень этой проблемы, и лежит он в прошлом веке. Разрыв многих традиций привёл к тому, что врачи не собирали медицинских библиотечек, а учителя покупали вместо текстов произведений так называемые методички, по которым можно провести «хороший урок». Удивительно ли, что человек имеет мало интереса к тому, чем он занят не «профессионально», а в часы досуга, как любитель? Для меня лично это неразрешимая загадка: как не иметь самого широкого интереса к тому, чему посвящаешь именно досуг, чем занимаешься, не считаясь со временем, с усталостью?

Конечно, далеко не все участники литобъединений пишут высокохудожественные стихи. Многие создают просто лирический дневник, дневник своего духовного развития в стихотворной форме. Я высоко ценю человека, который посвящает себя творчеству. Считаю глубоко и принципиально неверным отграничение так называемых самодеятельных поэтов. Само прилагательное тут отдаёт советским новоязом. Если стихи хорошие и если будут у них читатели, то и смысла на подобное деление нет. Время рассудит. Но избегать, как черт ладана, знания поэтики, считая, что это обеспечит не формальный, сухой, а истинно творческий подход к написанию стихов – позиция шаткая, уязвимая.

 

 

ПИШЕМ… ЧТО И ДЛЯ КОГО?

 

Опыт обзора журнала «Иднакар» (№№ 7-14)

 

Вышел в свет № 14-й научного журнала «Иднакар: методы историко-культурной реконструкции», выпускаемого для историков, краеведов, лингвистов, культурологов. Периодичность выхода обозначена издателем: не менее двух номеров в год.

 

Красивое звучное название научному журналу дало, как мы знаем, средневековое городище – племенной центр удмуртов, археологические следы которого обнаружены в окрестностях Глазова.

Относясь со вниманием и пониманием к научной исторической составляющей журнала, остановимся на его филологических материалах.

Обширный и разнообразный набор жанров даёт возможность каждому читателю найти нечто интересное для себя, а самое, на мой взгляд, важное – попробовать и свои творческие силы. Судите сами: стихи и проза, очерки, воспоминания, рецензии на вышедшие книги, анонсы подготовленных к печати рукописей, авторецензии статей, материалы по литературному краеведению, методические разработки школьных уроков – любой желающий может предложить и свою тему. Настолько разнообразно в «Иднакаре» трансформируются прозаические жанры, что получаешь истинное удовольствие при чтении. Удивительно, какой широкий круг сотрудников удалось привлечь издателю журнала Алексею Коробейникову: школьные учителя, музейные работники, учёные, краеведы, музыканты, инженеры. Совершенно справедливо пишет в № 7-ом журнала заместитель директора Национального музея Удмуртской республики имени Кузебая Герда М.Б. Рупасова о необходимости выводить «культурные ресурсы унылого, закрытого и скучного города ВПК на гуманитарный уровень».

Очень интересен как вариант биографического очерка материал «Библиотечный тип» о докторе филологических наук Светлане Шейдаевой и библиотекаре УдГУ Наталье Тороповой. Любопытна попытка автора двух статей выявить общее в различном. В библиотеках работают люди соврешенно особенного человеческого типа, помимо известных нам «человека играющего», «человека читающего» и прочих, есть и библиотечный тип человека – это люди высоких нравственных качеств, твёрдых жизненных установок, огромного трудолюбия, высокого интеллектуального потенциала.

Прекрасно привлечение учителей (и без того-то загруженных и перезагруженных) к работе в научном историческом журнале. Валерия Мауляну, учительница русского языка и литературы, опубликовала методическую разработку урока. Никто толком не знает, как написать об уроке даже в специальной дидактической печати. В данной же публикации журнала «Иднакар», как и в других примерах новых подходов к жанрам прозы, главное – творчество.

Предоставляя на страницах журнала место материалам об истории семьи (И. Дерюшев, «Родился я в деревне Патраки»; В.В.Коробейников, «О родине, родне, послевоенном Ижевске и фольклоре старообрядцев»), издатель порой целый номер посвящает свидетельствам очевидцев, написанным, быть может, людьми, далёкими от литературы, но пережившими и испытавшими годы Великой Отечественной войны, предвоенные и первые послевоенные годы. Тут и мемуары, и результаты архивных исследований, и публикации малоизвестных документальных источников, и фотографии.

Иногда материал небольшой, посвящён скромному событию (О.Егорова «Гимн ижевских патриотов»), но подкупает тщательностью подготовки к публикации: тут и текст, и ноты, подробно рассказано о возникновении и реализации замысла гимна, коротко проанализированы песни об Ижевске других авторов. И читатель становится на сторону автора, понимает необходимость создания иной, новой песни о нашем городе.

«Ни одно из ваших писем не останется без внимания», – пишет А.Коробейников в своём постоянном обращении к читателям в начале каждого номера. Именно так поступил он с весьма спорным и неоднозначным материалом Василия Николаевича Трофимченко, присланным по электронной почте, и даже предлагает своим читателям полную неотредактированную версию рассказа «Щит солдата»  на сайте журнала, версию, способную шокировать обилием негатива и агрессии.

Статьи журнала «Иднакар» вводят в культурный оборот в нашем городе и республике память и опыт замечательных людей. Иллирик Александрович Сорокин написал очерк истории любительского искусства в Воткинске 1940-1945 годов. Заместитель главного конструктора концерна «Ижмаш» Иван Егорович Дерюшев пишет о своей малой родине в стихах и прозе, воскрешая перед читателем 30 и 40-е годы прошлого столетия. Беспредельно увлечён историей Владимир Михайлович Степанов, автор книги «Вспомним…», и его труд внимательно и доброжелательно проанализирован в рецензии А. Коробейникова «Впрягались в жизнь сызмальства», где содержание названо «честным» и напомнило рецензенту книги Аркадия Гайдара, на которых были воспитаны целые поколения патриотов.

Стихи и проза, публикуемые в журнале «Иднакар», имеют достоинства достоверности: майор Владимир Величко был командиром боевого вертолёта, на нём лежала ответственность за выполнение боевого задания и жизнь экипажа. Песни для него стали лекарством от стресса, возможностью не потерять человеческий облик. Материал этот в журнале так и озаглавлен «Как не озвереть на войне?» Теми же достоинствами подлинности отличается военная лирика В. Кавер-Камзолова.

Таким образом журнал «Иднакар», не являясь литературным, художественным изданием, собирает интересных авторов, открывает дорогу к публике всё новым и новым именам наших современников, пишущих стихи или прозу.

 

 

ВЕТЕР С СЕВЕРО-ВОСТОКА

 

Как это прекрасно, что в нашем городе существует несколько литературно-художественных изданий: строго отбирает тексты журнал Союза писателей России и Удмуртии «Луч», публикует много произведений молодых поэтов и прозаиков, литературоведческие материалы журнал «Италмас», издаётся альманах «Аквилон» (о нём и пойдет речь). Кроме того, стихи и прозу печатает в своих номерах исторический и краеведческий журнал «Иднакар».

Итак, альманах «Аквилон». Быть может, не все читатели знают, что Аквилон – древнеримское название северо-восточного, иногда северного ветра. Как и другие ветры, Аквилон представляли божеством, олицетворяющим конкретную силу природы. Это слово активно используется в современном языке для названий: этнический центр кочевых народов; бюро, предоставляющее все виды индивидуальных гороскопов и астрологических прогнозов (на заказ); негосударственный пенсионный фонд. Есть в Ижевске и производители стекла и мебели, выбравшие почему-то названием своего предприятия слово, обозначающее северный ветер.

Мы же сегодня говорим о литературном альманахе. Слово это образовано от арабского, первоначально означающего астрономический календарь. В отличие от журналов, альманахи представляют собой непериодические сборники литературно-художественных и научно-популярных произведений, информирующих о литературных новинках, научных достижениях. Первый печатный альманах в Европе был издан в 1457 году в Вене. Литературные альманахи выходили во Франции в середине восемнадцатого века, в России – в конце восемнадцатого века. Так, в 1796 году Николай Михайлович Карамзин выпустил сборник «Аониды». Пушкин писал в 1827 году: «Альманахи сделались представителями нашей словесности. По ним со временем станут судить о её движении и успехах». Наиболее известными среди русских альманахов стали «Полярная звезда» (1823-1825, 3 книги), «Мнемозина» (1824-1825, 4 книги), «Северные цветы» (1824-1831). С таким же названием выходил альманах символистов в 1901-1904 и 1911 годах (5 выпусков).

«Представителем нашей словесности», по высказыванию великого поэта, является альманах «Аквилон». Прежде всего отрадно, что в отличие от других литературно-художественных сборников, «Аквилон» имеет не просто цель или идею, а концепцию, отражённую в статье ответственного редактора альманаха – кандидата философских наук – Владимира Александровича Трефилова. Мне нравится, когда целью периодического издания изначально не является просто публикация стихов и прозы, когда авторы ставят высокие задачи возрождения сакрального назначения слова в искусстве и жизни, обращаются к огромному мировому опыту, накопленному религией,  философией. Быть может, именно поэтому осуществляются не задачи публикации отдельных авторов, а проекты. Например, вышедший в 2006 году сборник «Религиозно-философские истоки поэзии», включивший в себя картину поэтических открытий цивилизации: орфическая поэзия, суфийская поэзия, поэзия Шри Ауробиндо и др.

Своеобразен подход и к рубрикации материала: это не обычные разделы стихов, прозы, критики и публицистики, а в соответствии с концепцией редколлегии: «Экотоны» (Воткинск, Сарапул), «Ареал», «Полигон». Мне могут возразить, что не все читатели смогут объяснить значение слов, давших название рубрикам, или знают иное значение, скажем, слова «полигон». Это верно, но и редакция, видимо, рассчитывает на подготовленного читателя, да и читателю иногда не грех заглянуть в словари или интернет и пополнить свой лексикон.

Материалы альманаха «Аквилон» не создают повторов других периодических изданий республики; сама концепция его совершенно нова, она единственна.

Просветительский характер, заложенный в альманахе, как виде периодического издания, с пятнадцатого века, имеет и «Аквилон»: статья об орфической поэзии, подготовленная В.А.Трефиловым, сочетает глубину, научный подход с доступностью изложения и лапидарностью стиля.

Отражая, помимо поэзии, науку, живопись, общественную деятельность, альманах знакомит с известными в городе творческими личностями с новой стороны: художник Виталий Окунь опубликовал стихи и прозу.

Приятно взять в руки хорошо изданную книгу! Красивая обложка с репродукцией аллегорической картины теософского смысла словно приглашает «своих» читателей. Хорошая белая бумага, крупный отчётливый шрифт, грамотное современное оформление каждой страницы с указанием электронного адреса автора. Иллюстрации с картин ответственного редактора В.А.Трефилова привлекают внимание, наводят на размышления. Поневоле возникает в памяти русская литературная традиция издания альманахов как книжной продукции высокого качества во всех отношениях. И что бы там ни говорили о ресурсах интернета, глубокая, интересная книга, которую приятно держать в руках и читать, осталась высокой ценностью для образованных людей, в том числе и вполне владеющих информационными технологиями интернета, ведь именно о таком чтении писала Татьяна Толстая в романе «Кысь»: «Ты, Книга! Ты одна не обманешь, не ударишь, не обидишь, не покинешь! Тихая – а смеёшься, кричишь, поёшь; покорная – изумляешь, дразнишь, заманиваешь; малая – а в тебе народы без числа; пригоршни буковок, только-то, а захочешь – вскружишь голову, запутаешь, завертишь, затуманишь, слёзы вспузырятся, дыхание захолонет, вся-то душа, как полотно на ветру, взволнуется, волнами восстанет. Крылами взмахнёт! А то чувство, какое бессловесное в груди ворочается, стучит кулаками в двери, в стены: задыхаюся, выпусти! – а как его, голое-то, шершавое, выпустишь? Какими словами оденешь? Нет у нас слов, не знаем! Как всё равно у зверя дикого, али у слеповрана, али русалки – нет слов, мык один! А книгу раскроешь – и там они, слова, дивные, летучие».