ВОЗРАСТ РАЗВИТИЯ

 

Что такое старость? Почему такое печальное чувство возникает у нас при упоминании этого возраста? Не из–за этого ли так высоко ценится молодость, что сменит её возраст совсем других возможностей и состояний? Русский писатель В.В.Вересаев писал: «Вспоминаю скомканную тревожность юности, муки самолюбия, будто набухающие на душе болезненные наросты, темно бушующие, унижающие тело страсти, безглазое метание в гуще подступающих вопросов, непонимание себя, неумение подступить к жизни. А теперь (в старости – Н.С.) каким-то крепким щитом прикрылась душа. Не так уж легко ранят её наружные беды, обиды, удары по самолюбию, в руках как будто надёжный компас, не страшна обступившая чаща; зорче стали духовные глаза, в душе – ясность, твёрдость и благодарность к жизни». Однако я думаю, что далеко не всем даётся такая благостная старость, подобное состояние души – результат недюжинной многолетней работы.

 

Лампадою ночной погасла жизнь моя,

Себя, как мёртвого, оплакиваю я.

На мне болезни и печали

Глубоко врезан тяжкий след;

Того, которого вы знали,

Того уж Вяземского нет, -

писал Пётр Андреевич Вяземский о себе. И немудрено: доживший до 86 лет, совершенно забытый в литературе (а между тем писавший до последних дней жизни!), переживший смерть двух взрослых дочерей и почти всех друзей, он оставил цикл стихов, посвящённый преклонному возрасту.

 

Беда не в старости. Беда

Не состареться с жизнью вместе;

Беда – в отцветшие года

Ждать женихов седой невесте.

 

…Вольтер был прав: несчастны мы,

Когда не в уровень с годами,

Когда в нас чувства и умы

Не одногодки с сединами.

 

Почему же всё это происходит с человеком? Теорий старения множество. Старение начинается с рождения, с первого крика младенца. Умирают клетки, медленно накапливаются изменения, сначала незаметные, а потом – годам к 70 – набирающие «критическую массу». Недаром Козьма Прутков говорил. Что первый шаг младенца есть первый шаг к его смерти… Считается, что возрастание активности всех систем идёт до полового созревания. А с 35 лет начинается угасание всех функций, и интенсивность старения нарастает. Предельный же возраст, до которого, по мнению учёных, может дожить человек, – 120 лет. Старение в чистом виде, когда процесс идёт постепенно и параллельно на всех уровнях организма, без скачков и патологий, встречается очень редко. Именно так стареют долгожители в горных деревнях, и это – идеальное старение, старость без тяжёлых болезней.

Великолепное стихотворение «Осень» написано А.Плещеевым:

 

Я узнаю тебя, время унылое:

Эти короткие, бледные дни,

Долгие ночи, дождливые, тёмные,

И разрушенье – куда ни взгляни.

Сыплются с дерева листья поблекшие,

В поле, желтея, поникли кусты;

По небу тучи бегут бесконечные…

Осень докучная!.. Да, это ты!

 

Я узнаю тебя, время унылое,

Время тяжёлых и горьких забот:

Сердце, когда-то так страстно любившее,

Давит мертвящий сомнения гнёт;

Гаснут в нём тихо одна за другою

Юности гордой святые мечты,

И в волосах седина пробивается…

Старость докучная!.. Да, это ты!

 

Но страх старости, знакомый многим, связан, как кажется, не с телесными немощами. В старости меняется не только живость ума и быстрота реакции. Может измениться нечто гораздо более глубокое – черты личности, характер. Куда больше пугают перемены в личности стареющего человека.

Есть мнение психологов: в старости все черты характера обостряются и ухудшаются. Принципиальность переходит в нетерпимость, расчётливость в скупость, вспыльчивость – в агрессивность.

 

Одни и те же качества по-разному проявляются в разных возрастах. Обидчивый человек в старости может полностью сосредоточиться на обиде, особенно на родных, те, кто дальше – теперь самые лучшие. И часто большая часть обид – вымышленные. Процесс распада личности в старости просто делается заметнее – в молодости грех скрыт красивым телом, полном жизни. «В жизни каждого человека рано или поздно наступает момент, когда он открывает, что он есть только то, что он есть. Однажды он узнаёт, что мир больше не предоставляет ему кредита под будущее, не хочет позволить ему видеть себя тем, чем бы хотелось стать. Никто не спрашивает его: что ты будешь делать? Все утверждают твёрдо, ясно и непоколебимо: это ты уже сделал. Другие уже подвели баланс и вывели сальдо, кто он такой».

Быть может, и вы знаете стариков, которым неинтересно то, что напрямую не касается их повседневной жизни, они часто ничего не знают о близких, даже детях и внуках, не впускают в свою жизнь людей, не приносящих им заметной пользы. Интересы ограничиваются бытом, телевизором, заботой о здоровье. Главной потребностью становится избегать страданий, новых неожиданных ситуаций и контактов. Крайняя степень – когда смыслом жизни становится сохранение жизни.

История русской культуры позволяет увидеть иные подходы к пожилому возрасту.

В русской крестьянской среде без стариков вообще нельзя было обойтись: семьи были многодетные. Если по каким-то причинам в семье не было ни бабушки, ни деда, приглашали жить чужую одинокую старушку, и она нянчила ребятишек.

Старик в нормальной семье не чувствовал себя обузой, не страдал и от скуки. Всегда у него имелось дело, он нужен был каждому по отдельности и всем вместе. Внуку, лёжа на печи, расскажет сказку, ведь рассказывать или напевать не менее интересно, чем слушать. Другому внуку слепит свистульку из глины, девочке-подростку выточит веретенце, снохе насадит ухват, смастерит шкатулку, вырежет всем по липовой ложке. Немного надо труда, чтоб порадовать каждого!

В современном обществе взаимоотношения молодых и старых не таковы.

Выбрать верную линию поведения в пожилом возрасте непросто.

Два образа старости – слабоумие и мудрость, безнадёжный эгоизм и любовь. Перед каждым из нас проблема: какими мы будем и можем ли мы что-то изменить?

Эти психологические изменения происходят практически со всеми, и если человек не знает, что им надо духовно сопротивляться и как это делать, если у него нет духовной жизни, то изменения приобретают патологический характер.

Старые цели – стремление заработать денег, сделать карьеру, устроить семью – уже пройдены, и человек перестаёт вообще чего-либо желать. Телом жить человек уже не может, а душой – не умеет.

Но ослабевшее тело может быть не врагом, а помощником, помощником души, для этого и даётся время. И, пожалуй, только церковь видит в телесном увядании особое преимущество старости. Это время, когда суета мира обходит человека стороной и не отвлекает от главного. Если человек верующий, он может последовать совету епископа Варнавы (Беляева): «Просто размышления о величии Божием, о Его промысле, – лучше, чем праздномыслие, блудные помыслы, осуждение». Убеждённый в исцеляющем влиянии христианских идей, епископ писал: «Религию нельзя заменить ни наукой (удовлетворением ума), ни нравственностью (исполнением долга), ни искусством».

Но главная психологическая проблема старости – приближение смерти. Выразительно передано это чувство в стихотворении А.Плещеева:

 

Подумать страшно, что такой

Конец суждён житейской драме:

Ты будешь в узкой, тёмной яме

Лежать недвижный и немой;

 

Что черви примутся точить

Твоё покинутое тело,

Точить то сердце, что умело

И ненавидеть, и любить.

 

И после многих, многих лет

Какой–нибудь мечтатель праздный

Найдёт твой череп безобразный

И унесёт в свой кабинет.

 

Чтоб вместо мрамора лежал

Он на листах бумаги пыльной,

Или детей, жилец могильный,

Как зашалят они, пугал.

 

Смерть тяготит своей неотвратимостью и тайной сроков наступления.

 

Пора, мой друг, пора!.. покоя сердце просит –

Летят за днями дни, и каждый час уносит

Частичку бытия, а мы с тобой вдвоём

Предполагаем жить. И глядь – как раз умрём.

 

Река жизни всё ускоряет свой бег. Недаром Ахматова писала:

 

Но кто нас защитит от ужаса, который

Был бегом времени когда–то наречён?

 

И вот человек находится у второго (соизмеримого с рождением) великого и таинственного события – расставания с жизнью. Жизнь человека находится между двумя великими тайнами: тайной нашего появления и тайной исчезновения.

Смерть – это великое таинство. Искусственный примитивный оптимизм и негласное табу смерти должны быть разрушены. Смерть стала тягостной обязанностью для близких, о собственной кончине не принято рассуждать. Наши современники стали безответственнее к будущему и сосредоточены на сиюминутных потребностях. Оказалось, что потеряны точки отсчёта, и всё больше оснований считать, что утраты эти связаны с изменением отношения к болезни, к смерти. Известие о близящейся смерти и осознание её оказывает страшное воздействие на неподготовленного человека. Сначала появляется недоверие, потом шок от протеста: почему я? Далее появляется реакция отрицания.

В интервью швейцарскому еженедельнику «Вельтвохе» (декабрь 2003) Солженицын на вопрос: «Боится ли он умереть? Испытывает ли страх перед смертью?» – ответил: «Лишь в юности я боялся умереть: так рано, как умер мой отец (в 27 лет), – и не успеть осуществить литературных замыслов. От моих средних лет я утвердился в самом спокойном отношении к смерти. У меня нет никакого страха перед ней. По христианским воззрениям я ощущаю её как естественный, но вовсе не окончательный рубеж: при физической смерти духовная личность не прерывается, она лишь переходит в другую форму существования. А достигнув уже столь преклонного возраста, я не только не боюсь смерти, но уже готовно созрел к ней, предощущаю в ней даже облегчение». И воистину есть чему позавидовать, глядя на юбилейную фотографию писателя: Александр Исаевич, строгий и сосредоточенный, сидит меж двух улыбчивых невесток, жён Ермолая и Игната. Здесь ещё жена, тёща и пятеро внуков. Впервые ставший отцом после пятидесяти лет, он испытал и это счастье: услышать слова дед, дедушка.

Дайте человеку умереть достойно. Дайте ему рассказать что-то перед смертью. Кто его знает, какие внутренние духовные резервы в нём имеются. Многие считают, что умирающему свойственны все человеческие чувства, но испытывает он их гораздо острее, ибо истекают последние мгновения. Разве неважно, в каком состоянии человек расстался с жизнью – в ужасе, смятении, сломленный или умиротворённый, достойно, с чувством выполненного долга и завершённости земных дел? Укрепляя душевные силы умирающего, мы помогаем не только ему, но и себе, мы так или иначе обеспечиваем собственное спасение от подобных ужасов в будущем. Переоценка ценностей, нравственный рост происходит при этом у многих. Смерть близких – подтверждение нашей веры в бесконечность. Любовь к ушедшему – утверждение бытия другого мира. Мы вместе с умирающим доходим до грани. Многие переходят в иной мир в неправильном мышлении. Одни переходят в страхе и ужасе, другие – в злобе и раздражении, третьи – в земной привязанности, четвёртые воображают, что за телесной оболочкой ничего нет.

Уменьшить или снять страх перед смертью чрезвычайно трудно в те немногие минуты, которые отпущены перед кончиной. Постепенная, но постоянная работа должна вестись самим человеком, когда он ещё полон сил и здоровья. Подготовленному человеку смерть представляется естественным финалом жизни, а не безысходным крахом. Жизнь драгоценна кратковременностью.

Мы или с тоской смотрим в прошлое, или ждём будущего, когда будто бы должна начаться настоящая жизнь. Настоящая же, то есть то, что и есть наша жизнь, уходит в этих бесплодных сожалениях и мечтах.

С возрастом напоминания о смерти всё чаще настораживают. Всё чаще приходится провожать в последний путь товарищей, близких, родных. Мысли о собственной смерти пугают. Но природа мудро позаботилась о том, чтобы расставаться с жизнью с возрастом было бы легче. Появление седины, морщин, вынужденный отказ от многих радостей жизни, наступающая дряхлость и нарастающее число болезней приближают смерть психологически, делают её не столь уж страшной, иногда даже желанной.

Нравственным и, более того, философским признаком, по которому можно судить о народе, является отношение к смерти.

Хотя представления о загробной жизни, ритуальная часть некоторых нюансов в разных религиозных воззрениях весьма различны, главное – концепция о жизни после смерти, о влиянии прожитой жизни на новое бытие и вытекающее из этих взглядов серьёзнейшее отношение к самому событию смерти – характерно для всех религий. Уважение к смерти – их общая черта. «Неокончательность смерти», продолжение жизни в другом мире. Для тех, кто вовсе не принимает подобного направления мыслей, могут быть использованы рациональные аргументы философско-биологического содержания: смерть не только конец, но и начало, надо настроиться на вечное как постоянное чередование жизни и смерти, этих двух сторон одной медали.

Все эти проблемы новы для каждого из нас, но человечеством осваиваются тысячелетиями, из этой копилки есть что почерпнуть.

Некоторые люди в старости выглядят внешне как молодые. Молодое, почти юношеское выражение лица – признак доброты, отсутствия на душе зла. Долголетие в известной мере зависит от доброты, здоровье тоже. Злоба порождает болезни, во всяком случае, так думали наши предки. С нашей точки зрения это наивно. Но наивность – отнюдь не всегда глупость или отсутствие высокой внутренней культуры.

Многие ограничивают круг серьёзных поблем пожилого возраста полемикой с молодыми, часто используя противопоставления: мы – они. Так и напрашивается далее: свои – чужие, хорошие – плохие. Не говоря уже об отсутствии позитивного отношения к смене поколений (совершенно неизбежной и когда-то пройденной нынешними стариками), так и ощущается в этом боль за несправедливое устройство мира: мы стареем, дряхлеем, болеем, а они свежи, полны сил, энергии.

Задаваясь вопросом о целях духовного развития в пожилом возрасте, видишь, что не всех это интересует. Некоторые ленивы, довольствуются праздным обывательским существованием (магазин – кухня – диван), оправдывая это наступлением пенсии как индульгенцией, но от общества продолжают требовать многого. Ограничивая круг своих обязанностей близкими родственниками (я с пенсии детям помогаю, мне денег не хватает), такие люди хотят многого от всей страны. Русский народ оставил для нас мудрое выражение: «Старость встречай так: руки за работой, ум и сердце с Богом». Человек деградирует, когда его жизнь ограничивается едой, сном, зрелищами (скажем, телевизором). Если в молодости у вас не было возможности заниматься своим развитием, тем более используйте шанс долголетия!

Но какие же цели ставить, откуда взять их?

Многие считают себя людьми неплохими, зная, что честно трудились, растили детей, не совершали уголовных преступлений. Строгая нравственная оценка свойственна не многим. Мнение о нас других людей – вот то зеркало, перед которым позируют почти все без исключения. Человек делает себя таким, каким хочет, чтоб его видели. Настоящий же, как он есть на самом деле, неизвестен никому, включая часто и его самого. Это стремление к обману так велико, что человек в жертву ему приносит, искажая свою природу, даже самого себя – то единственное и неповторимое, чем является каждая человеческая личность.

Какие задачи можно ставить и нельзя ли просто спокойно проводить свои оставшиеся дни, не обременяя себя чем-то новым, быть может, нелёгким, требующим напряжения, особенно если о духовном развитии в другие периоды своей жизни не задумывался?

Один из общепризнанных признаков старения – неумение учиться новому, отказ от приобретения новых знаний, навыков, умений. Но и желание поставить цель может иногда подвести. Моя знакомая всегда говорила: вот выйду на пенсию, прочитаю всю энциклопедию. Хаотический набор сведений из разных областей знаний не обогатит, особенно если учесть, что применить такую бездну знаний вряд ли придётся, а всё, что лежит втуне, не даст развития уму и разуму. В этом случае перед нами налицо подмена духовных целей интеллектуальными. Мы же берёмся утверждать, что немало лет в пожилом возрасте даётся счастливчикам для нравственного и духовного развития. Бездуховность ведёт к страданиям, в старости же многократно увеличиваются страдания неразвитой души (от одиночества, утраты смысла жизни, отсутствия целей, непонимания смысла старости). Отказываясь от духовного развития, человек превращается даже не в нуль, а в отрицательную величину. Обладая большим жизненным опытом, человек в пожилом возрасте хорошо знает, что есть духовная жажда и голод, который не удовлетворит никакой материальный комфорт.

Лев Толстой в юности составил себе «Правила жизни» и старался им следовать, анализируя свои поступки со строгих нравственных позиций, не всегда удерживаясь на них, но стремясь к ним. Всю жизнь с 19 лет он вёл дневник – беспристрастный разговор с самим собой. Так же строг к себе он был и в старости.

Не имея опыта и привычки работы со своей душой, человек и в пожилом возрасте может быть незрелым. Его сознание формируется массовыми шоу. Но не стремлением ли заполнить пустоту в душе и объясняется эта тяга к ним?

Доступный способ духовного развития – путешествия по святым местам, хорошо, если есть возможность с близким человеком – женой (мужем), детьми, внуками. В «Агни-йоге» сказано: «Если ваш собеседник выражает упорство и непомерное невежество, спросите его – много ли, долго ли он путешествовал? Наверное, получите ответ, что его путешествие не длиннее воробьиного полёта. К тому же, приезжая в новые места, он попадал в старые условия вследствие незнания языка и по неразвитию». Воспитанные в атеистическое время, многие старики сейчас не умеют находить в Священном писании ни мудрости, ни утешения, а находят, по меткому выражению мудреца, «собственные заблуждения ума».

Очень важен для духовного развития правильный круг общения. Основной источник духовного прогресса – духовно развитые люди. Найдите их, общайтесь с ними, растите вместе с ними.

Можно поставить себе цель достигнуть правдивости слова. Это очень трудная задача, так как связана с преодолением привычки ко лжи у других людей, поиском приемлемых путей общения. А если поставить перед собой цель правдивости не только слова, а и мысли, и дела, то может и жизни не хватить для достижения её.

Можно начать с чего-то и более доступного – например, свободы от накопления ненужных вещей. Для духовного продвижения очень полезная вещь. Столько о себе может узнать человек, который попытается её осуществить.

Трудная для многих цель – забвение обид. Мудрые люди советуют различать прощение и примирение. Многие пытаются убедить обидевших их людей в том, какой вред они вам причинили, кажется, что если они хотя бы поймут, то вам станет лучше. Прощение означает, что мы никогда не получим от человека то, что он должен нам, и никогда не будем этого требовать. Мы всегда должны прощать, но это не всегда заканчивается примирением. Для прощения требуется один, а для примирения двое.

Мудрецы разных стран и народов ставили перед ищущими духовного пути и другие цели: контроль над эмоциями; познание своей души; достижение умиротворения; освобождение от злобы, страха; делание добра другим без ожидания выгоды для себя; всеобщее желание добра.

Многие сетуют на одиночество в старости, дескать, дети и внуки забывают, редко навещают. При этом сами старики забыли, как, занятые работой и семьёй, не часто посещали своих родителей или бабушек. Духовно продвинутые люди совсем иначе рассматривают проблему одиночества пожилых людей, считая её прекрасной возможностью для собственного развития: в одной из бесед православный священник говорил, наставляя прихожан: «Ищи уединения, чаще старайся жить в одиночестве, не любопытствуй и не требуй ничьей беседы». Да и, откровенно сказать, общаться с близкими родственниками умеют не все, очень часто это не общение, а передача новостей или просьб, для молодых малоинтересная.

В книге Д.Андреева «Роза мира» есть глава «Воспитание человека облагороженного образа». Её можно смело взять за основу духовного развития в любом возрасте. Стремящийся к такой цели человек должен стать жизнерадостным, вносить во всякий труд творческое начало, отличаться непрерывно растущей жаждой знания, обладать органической потребностью в художественном творчестве, хотя бы и малого диапазона; быть наделённым деятельной добротой к окружающим.

Самый широкий круг людей многое знает о психологии подросткового возраста, снисходительно воспринимают проблемы дошкольного детства. Рассматривать старость как один из возрастных периодов развития свойственно немногим. Старики – «списанные», доживающие люди. Так и сами многие пожилые люди воспринимают себя, нередко под давлением общего мнения или не имея своего. Кто из знакомых вам пожилых людей ставит перед собой серьёзные задачи? Многие пытаются сохранить себя, используя опробированный, испытанный жизнью приём – работу. Если я уйду с работы, что я буду делать дома? Привычка быть занятым, загруженным не решает проблемы, а только отодвигает её, ведь рано или поздно все вопросы духовной подготовки к старости и уходу из жизни всё равно встанут и перед такими людьми. Попутно заметим, что именно для этой категории пенсионеров досуг отнюдь не благо, а истинное мучение. Многие пытаются заменить ощущение пустоты увлечениями, хобби. Некоторым помогает наличие садового участка. Творческий труд на земле, радостные планы (посадить то, вырастить это) дают не только материальные плоды, но и наполняют душу радостью от земной красоты, общения с цветами, растениями, от пребывания на воздухе. На это занятие кладёт препятствие физическое состояние довольно быстро, уже в 70 -75 лет многие не могут заниматься садом и огородом, требующим работы в жару, в наклон, с тяжестями. И если даже есть примеры садового долголетия, то они скорее исключение. А лишившиеся огородных радостей старики ещё тяжелее переживают одиночество и заброшенность. Проблема собственного духовного развития не решена, она была отложена, и снова встала перед человеком. Душа алчет.

Недаром и Петр Андреевич Вяземский видел разные периоды старости:

 

Куда девались вы с своим закатом ясным,

Дни бодрой старости моей?

При вас ни жалобой, ни ропотом напрасным

Я не оплакивал утраты юных дней.

 

Попытки тонизировать себя материальными задачами (выйду на пенсию – построю дом на даче, и прочее) помогают вернуть на время ощущение полноты жизни, испытанные в молодости. Надолго ли? И нужно ли подростку вести себя как детсаднику, а старику как молодому? Каждый возраст имеет свои преимущества. Недаром поэт сказал: «Беда… не состареться с жизнью вместе». Перед старостью иные задачи, и они также дают ощущение полноты жизни, движения, развития. Разумеется, в первую очередь речь идёт о духовном развитии.

Пожилой человек не может снимать с себя высоких идеалов, которые ценил в молодости: любови к Родине, желания бескорыстно служить обществу, привносить в свой ближний круг нравственные ориентиры. Не надо отстраняться от проблем общества и других людей, необходимо включаться в новую окружающую тебя жизнь, а не наблюдать её отчуждённо. Служение обществу может принять иные формы. И если отказаться от применяемого сегодня по отношению к пожилым людям выражения «возраст дожития», а осознать возможности и задачи на 20, 30 лет предстоящей жизни, прежде всего поставив перед собой позитивные трудные цели духовного развития, то, может быть, мнение русского писателя Вересаева о преимуществах ясной, бодрой старости перед молодостью не покажутся вам преувеличением. Если не учиться новому, не развивать душу, ум, руки и дух, то и прежний личностный уровень вряд ли удастся сохранить. Скорее всего, деградация неизбежна.

Считайте пожилой возраст наградой за добрые дела и правильно прожитые годы, дорожите им, как самым ценным подарком, потому что вам подарено Время. Научитесь мыслить себя существом не временным., а беспредельным.. Измените своё сознание и продолжите свою жизнь обновлённым. Расширяйте своё сознание до пределов космических, каждый день думайте о звёздах и вселенной, не считайте себя ни жителем города, ни гражданином страны, ни жителем Земли. Помните, что вы обладаете бесценным сокровищем – Духом и бессмертной душой. Верьте, что у вас есть будущее. Мы не умрём, но изменимся.