Ижевск, цирк, детство…

Эхо эпох

на основе краеведческих материалов

заслуженного учителя УР Анатолия Васильевича Новикова

 

Да кто же хоть раз не побывал в цирке, друзья мои! Ах, этот восторг ожидания представления, духовой оркестр в ложе, мороженое в антракте и совершенно необычный, на всю жизнь запоминающийся запах цирка! И развеселые клоуны в смешных одеждах и башмаках, и ловкие акробаты, и отважные дрессировщики, и прекрасные воздушные гимнасты… Как быстро и умело молодые люди в униформе меняли цирковые декорации, устанавливали ограждения, каким черно-бело-торжественным был распорядитель манежа, называвшийся звучным немецким словом «шпрехшталмейстер»!

Увы, годы летят, и, став взрослыми, мы почти не бываем в цирке. Может быть, просто боимся разочароваться, ведь ребенок видит только праздник, торжество, слышит смех и музыку, и сам смеется и замирает от переживаний за артиста. Взрослый же человек вполне может представить, что таится за праздником — каторжный труд циркового артиста, пот и слезы, неустроенная разъездная жизнь в цирковых гостиницах и семейные драмы. И еще счастье от того, что праздник получился, а усталость и пот благодарный зритель не видит. Эти люди, конечно, фанаты. Но мне приятен фанатизм, который приносит зрителю радость. И так уж получилось, что цирк стал одним из символов счастливого детства, символом стабильности страны и человеческой жизни. А совсем недавно я узнал, что в России всего немногим более тридцати цирков. Вот так-то, друзья, — можно сказать, что Ижевску повезло. Ну что ж, отправимся в ретропутешествие — в цирк.

 

«Вот открыт балаганчик…»

 

Еще в конце XVI — начале ХVII вв. бродили по Прикамью и Уралу скоморошьи ва­тажки, — наверное, их и следует считать первыми передвижными цирковыми труппами. В центральной России их уже вовсю преследовали за солоноватые шуточки в адрес власти и церкви, а на Каме, Вятке, Исети, Чусовой народ в то время по большей части вольный жил, вот и ценил острое словцо, язвительную шутку, смелую песенку. В местном фольк­лоре от тех времен сохранилось много скоморошьих отголосков.

Прошло то вольное время. И в Прикамье, и на Урале вовсю задымили заводы, кресть­яне оказались приписанными к ним, обреченными на тяжкий труд. Да ведь душа-то народ­ная, она же никому не подневольна. Как разгуляется ярмарка — в Сарапуле ли, Глазове, Ижевском или Воткинском заводах, не важно, — так тут же вырастают ярмарочные балаганы с неизменным Петрушкой, дедами-раешниками, силачами, фокусниками, бродячими му­жиками из Сергача, по всей России водившими дрессированных медведей.

— А ну-ка, Михайло Потапыч, покажи, как ребята горох воровали!

Медведь старательно изображает то крадущихся в огороде ребятишек, то пьяного му­жика, пляшущего у кабака, то ругающуюся на пьяницу бабу. Народ за животы хватается, медяки в шапку щедро ссыпает. А вокруг ярмарка гудит, поет, смеется, заливается, пля­шет, плачет. Ох, прохожий человек, продавец или покупатель, не заглядывайся шибко на балаганную потеху. Уведет денежки из кармана ярмарочно-кабацкая голытьба да теребень, то-то вспомнишь ученого медведя, когда жена распекать начнет.

Да только разве удержаться мастеровому или окрестному крестьянину, коль в Ижев­ском заводе Екатерининская ярмарка открылась — праздник, значит, сегодня в память не только о Святой деве Екатерине, но и в честь матушки-государыни Екатерины II, повелев­шей еще в 1764 году Камские заводы в казну вернуть. «Эхма! — воскликнет подгулявший ижевец. — Были мы шуваловские, стали казенные, государственные! Гулять так гулять!» А перед балаганом уже толпа собралась. В первых рядах длинные лавки стоят — тут места подороже. Ну, а кто без куражу или без монет, тот и в задней части балагана, в загоне то есть, постоит.

А раешник с балаганного балкончика кричит, надрывается: «Господа! Сегодня вы увидите спящую в воздухе девушку, отвечающую на вопросы почтенной публики». Чего уж тут скрывать, эти ярмарочные выступления носили полупрофессиональный, полусамо­деятельный характер. Бывало, труппы сколачивались бог знает из кого перед самой яр­маркой. Но изредка встречались и профессионалы, бродившие по городам и весям в лю­бое время года. Подобного рода бродячие артисты особенно часто забредали в наши края в XIX веке. Глядишь, среди обывательской скуки уездного города, заводского поселка или богатого села таинственным посланником совсем другого, прекрасного мира появится не­кий Амфим Баум, «фокусник и фигурант», или, как он себя именует, «профессор магии, фисики и фантасмагории». А то, возвращаясь с Ирбитской ярмарки, покажет свое искусст­во труппа вольтижеров (то есть наездников) Киарини. Глянет обыватель на афишу и гла­зам не поверит: как же это, в их-то глухомани да вдруг «с дозволения начальства» при­бывшей «из Австрии труппой под дирекцией Эммануэля Беранека дано будет большое ве­ликолепное представление в трех отделениях»?! В программе, между прочим, сирийские игры, вольтижировка, живые картины с бенгальским огнем и, конечно, комическая панто­мима, фокусы, жонглирование…

Доверчив наш провинциальный зритель, никак ему не догадаться, что под звучными иностранными именами, значащимися на афишах, скрываются часто совсем доморощен­ные цирковые таланты или бездари. Впрочем, если честно, афиши и зазывание зевак не всегда помогали сделать большой сбор. Когда в 1897 году в поселок Ижевский завод приехал цирк Первиль, публика отнеслась к нему вполне равнодушно. К этому времени губернские газеты уже регулярно стали писать о цирковых представлениях. Вот и газета «Вятский край» сообщила: «Ижевцы бросили цирк, махнули рукой на все эстетические развлечения и взялись за карты».

Да ведь и антрепренеры были не лыком шиты — не мытьем, так катаньем допекали пуб­лику, привлекая на гастроли то любимых зрителями борцов с известными именами, то проводя лотереи, в которых можно было выиграть многие весьма полезные вещи, и даже лошадь или корову. И уже в следующем сезоне выступления борцов, акробатов, фокусни­ков и дрессировщиков успешно конкурировали с картами. Та же газета «Вятский край» 15 января 1898 года отметила: «Ижевцы бросали всё, чтобы только идти в цирк-балаган, ради него позабывались обычные партнеры, не обольщал самый вист. Местные клубы остава­лись пустыми, общество трезвости, тогда еще молодое, потеряло свою привлекательность для публики, а между тем балаган был всегда переполнен, билеты брались положительно с бою, и содержатели балагана складывали тысячи и десятки тысяч в свои карманы».

 

Основатели ижевского цирка

 

Тут не грех вспомнить и организатора первых регулярных цирковых представлений в Ижевске, владельца уральских и сибирских цирков Александра Гавриловича Коромыслова. Чутко уловив веяние времени и запросы публики, Александр Гаврилович в конце 1880-х годов приступил к строительству циркового здания в Тюмени. Это был уже не простой ярмарочный балаган, устанавливающийся на торговой площади на непродолжительное время. Новшество себя оправдало, в цирке с радостью выступали известные, а тем более неизвестные артисты, публика потянулась на представления, увеличивая гривенник за гривенником коромысловские капиталы.

Что ж, капитал не должен лежать без дела, и в 1895 году цирковой антрепренер и предприниматель А.Г.Коромыслов начинает строить цирковое помещение в поселке Ижевский завод. По традиции этот деревянный цирк расположился в районе Мучного базара, на углу Горшечного переулка (ныне улица Бородина) и Базарной улицы (ныне улица Горького). Впоследствии на этом месте выстроили здание с колоннами — бывший корпус Ижевского механического института. По словам краеведа Сергея Андреевича Рябова, пер­вое представление в новом цирке прошло в 1895 году, под самую Троицу. Трудно теперь проверить, так ли это всё было. А цирковой предприниматель всё не успокаивался на достигнутом. В 1901 году Коромыслов строит первый, еще временный цирк-шапито в Челябинске. Через год здесь уже построено постоянное цирковое здание.

Признаемся честно, выступления артистов в коромысловских цирках не всегда были высокохудожественными и оригинальными, шутки зачастую звучали грубовато, зато бы­ли понятны заводскому люду или окрестным крестьянам. Впрочем, и заводские чиновни­ки с барышнями регулярно наведывались на цирковые представления. Особой популярно­стью у зрителей пользовались выступления борцов, и особенно дамская борьба. Таяли сердца ижевцев, когда читали они на афише: «Цирк. Сегодня и завтра единствен­ный в мире дамский чемпионат французской борьбы». Канули в Лету имена тех полулегендарных борчих: мадам Фриды Дамберг, Дарьи Поддубной, Димитреску, Белани, Анны Знаменской… Но в то, ныне далекое время они буквально приковывали к себе взгляды мужской части публики. Ижевцы горячо переживали за своих любимиц, заключа­ли пари, заглядывались на них на улицах и на пляже, почтительно расступались — как же, силу и ловкость предки наши ценили и уважали. Воистину, «ах, эти женщины в трико, они так ранят глубоко!»

«Бывают странные сближения» — заметил как-то Александр Сергеевич Пушкин. В 1896 году, в момент зарождения и становления ижевского цирка, в семье знаменитого в России циркового предпринимателя А.Г.Коромыслова родилась дочь Надежда. Как и у отца, судьба ее оказалась на всю жизнь связана с цирком. Она была гротеск-наездницей, исполняла номер «Па-де-де» на двух верблюдах вместе со своим мужем В.К.Янишевским (сценический псевдоним Кадыр-Гулям), будущим заслуженным артистом РСФСР (1939 г.). Работала Надежда Александровна и с группой дрессированных верблюдов, в 1920-е годы выступала под цирковым псевдонимом Нэдин с дрессированными обезьянами и по­пугаями. Дочь Коромыслова умерла в 1956 году и похоронена в городе Кирове (нашем бывшем губернском центре Вятке). Ее муж Владислав Константинович Янишевский пере­жил жену на 14 лет, работал директором цирка, его перу принадлежит несколько книг.

 

В новое время

 

В послереволюционное митинговое время сразу стало как-то не до цирковых пред­ставлений. Коромысловский цирк использовали для своих собраний ижевские большеви­ки, меньшевики и эсеры. В гражданскую здание первого ижевского цирка сгорело, и на несколько лет город остался без постоянного циркового помещения. Заезжим труппам и отдельным артистам приходилось выступать в кинотеатрах перед сеансами или на летних сценах в садах и парках.

Больше всего запомнилось жителям Ижевска выступление атлета Поддубного-второго. В то время многие провинциальные борцы охотно брали в качестве псевдонима имя Ивана Поддубного — сразу резко возрастали кассовые сборы. Одним из таких «Поддубных» был небезызвестный Василий Федорович Бабушкин, подвиги которого во время русско-японской войны описаны писателем А.С.Новиковым-Прибоем в знаменитом ро­мане «Цусима». Современники отмечали поразительное внешнее сходство Василия Федо­ровича с настоящим Поддубным.

Поддубный-второй посетил Ижевск летом 1920 года, на его выступлениях побывал почти весь город — 52 тысячи человек. Артист запросто поднимал лошадь, крутил живую карусель, носил на себе полтора десятка зрителей, рвал цепи, гнул шеей и головой железо, ломал пятикопеечные монеты. В заключение представления атлета зарывали в землю на три аршина на пятнадцать минут. К сожалению, выступления таких уникальных артистов в Ижевске были крайне редки.

В 1920-е годы основная торговля в городе была перенесена с Базарной улицы на Сен­ную площадь. Здесь во времена нэпа владельцы цирка «Коларт» и выстроили для пред­ставлений собственное здание на 1500 зрительских мест. Неказисто глядится оно на ста­рых фотографиях, но горожан тех лет впечатляли и его объемы, и вместительность. Дере­вянный тот цирк отапливался печами, а освещался керосиновыми лампами. Увы, ничего нового в новом цирке ижевцы не увидели. Первый же сезон начался гастролями «Соньки — золотой ручки», публике же хотелось настоящего циркового искусства. Порадовало толь­ко катание детей-зрителей на пони и осликах после окончания представления.

Вскоре «Коларт» обанкротился, а рядом с Сенным рынком появился новый частный цирк «Эстрада». К сожалению, и он не брезговал халтурой и вскоре оказался закрыт. Зда­ние было куплено Вотским обкомпромом под кинотеатр для приезжавших на базар кре­стьян. В то время уже многим было понятно, что время частного предпринимательства, вынужденно разрешенного большевиками, подходит к концу. К началу 1930-х годов уже сформировалась единая система Госцирка.

К этому времени ижевские зрители все-таки узнали, что такое настоящий цирк. Рабо­чий Ижевск аплодировал братьям Эдер, один из которых впоследствии станет знамени­тым укротителем хищников. В нашем городе выступали сверхметкий стрелок А.Алексан­дров-Федотов, клоун-прыгун Виталий Лазаренко, иллюзионист Эмиль Кио, жокеи братья Серж. Два раза приезжал в Ижевск сам легендарный Иван Максимович Поддубный. На его выступления билеты брались буквально с боем, да и как иначе, коль выступает «чем­пион чемпионов мира» — именно так его в то время объявляли перед выходом. Под гром аплодисментов выбегал на манеж рослый пожилой мужчина в черном борцовском трико и делал полупоклон на четыре стороны. Погрузнел к тому времени Иван Максимович, но широкие плечи да и вся его фигура говорили о еще незаурядной мощи. В завершение про­граммы знаменитый борец делился воспоминаниями о своем спортивном прошлом, о со­перниках, о странах, где довелось выступать. Конечно, выступления Поддубного были скорее пропагандой борьбы, нежели борьбой в полном смысле слова. Наверное, это есте­ственно, ведь цирковые борцы были прежде всего артистами. Бывало, что соперники и по­дыгрывали старику. Но, по словам очевидцев, слава его никак не была «дутой». За несколько лет до приезда в Ижевск в 1929 году Иван Максимович должен был бороться в Харькове с известным атлетом Квариани. Тот был раза в два моложе Поддубного, поэтому за оскорбление посчитал предложение побороться минут двадцать, а затем сдаться. Еще чего — лечь под старика! Эх, молодость, молодость!.. Схватка длилась всего три-четыре минуты, бросок следовал за броском, после одного из них Квариани попросту уже не смог встать, и его унесли с арены без сознания. Естественно, что в Ижевске, где всегда любили цирковую борьбу, на ветерана смотрели с обожанием, и не один ижевский мальчишка по­сле выступления Поддубного записывался в спортивную секцию.

И еще с одним знаменитым цирковым артистом Ижевск оказался связан неразрывны­ми, к сожалению смертельными, узами. Именно здесь в 1928 году погиб в результате не­счастного случая на охоте Анатолий Анатольевич Дуров, известнейший клоун-дрессиров­щик. Еще в 1914 году за свои колкие остроты артист был сослан в нашу Вятскую губер­нию, в город Котельнич. Кто мог предполагать, что в бывшей Вятской губернии (часть ко­торой к этому времени стала территорией Удмуртии) через четырнадцать лет его ждет трагическая гибель! На месте том, так и называемом в народе Дуровской гранью, вскоре был установлен гранитный обелиск. На нем написано: «На охоте от случайного выстрела 19 ноября 1928 года здесь трагически погиб известный артист цирка Анатолий Анатолье­вич Дуров». Спустя пять лет после гибели А.А.Дурова постановлением Президиума Гор­совета его имя было присвоено Ижевскому цирку.

Артистическую эстафету погибшего дрессировщика принял его 19-летний племянник Владимир Дуров, специально приехавший в Ижевск за цирковыми животными своего зна­менитого дяди. Здесь и состоялось его первое выступление на манеже Ижевского цирка 27 ноября 1928 года. Для любого человека такой неожиданный дебют был бы труден, но юный артист показал себя способным продолжателем славной династии Дуровых. Кстати, почти все ее представители выступали в нашем городе. А Владимир Дуров проработал на арене более сорока лет и одним из первых мастеров советского цирка был удостоен звания народного артиста СССР. Вспоминая свой творческий путь, он всегда называл Ижевск своей артистической родиной.

В 1931 году Ижевский цирк поступил в ведение недавно созданного в Москве Госу­дарственного объединения работников музыки, эстрады и цирка. Регулярно стали менять­ся цирковые программы, заметно возрос исполнительский и культурный уровень номеров.

 

В трудное время

 

А город быстро рос, притягивал к себе людей, деревянные дома в центре постепенно заменялись каменными многоэтажками. Здание цирка обветшало и устарело. Перед самой войной его разобрали и на прежнем месте начали постройку нового кирпичного цирка по проекту П.М.Попова. Война приостановила строительство, но ненадолго. Горожа­не смогли выделить на постройку цирка и десятки рабочих, и строго ограниченные тогда строй­материалы. Главную ответственность за «дерзость» возведения столь мирного объекта в военные годы взяли на себя два ижевских руководителя — А.П.Чекинов и В.Н.Новиков. Большой энергией при строительстве отличался и директор цирка (1931—1952 гг.) Александр Викентьевич Волянский, сам когда-то первоклассный борец. Старики рассказывают, что на постройке цирка работали и военнопленные. Бессменный прораб — от начала строительства и до ввода объекта в действие — Евгений Александрович Шишкин за строительство цирка получил орден Красного Знамени и грамоту Президиума Верховного Совета УР.

Огромную помощь строителям оказали ижевские заводы, и это несмотря на трудней­шее для них время. Уже весной 1943 года начали монтировать металлические конструк­ции купола, летом занялись кровлей цирка. Весь город с восторгом смотрел на выросший возле Сенного рынка гигантский купол. Как тут не верить в Победу, когда посреди войны в далеком приуральском городе строится цирк! Портреты стахановцев столь необычной стройки печатали в газете.

28 ноября 1943 года новый ижевский цирк был торжественно открыт. Получился он на славу. Еще бы — ведь это был первый в России цирк со свободно стоящим, без внут­ренних опор, куполом, от чего зависели и обзор, и простор. Кстати, долгое время наш цирк по своим размерам и многим другим параметрам превосходил большинство цирко­вых зданий того времени.

Ну а вечером 29 ноября 1943 года по Красноармейской улице потянулась предвку­шающая давно забытый отдых толпа горожан. И что из того, что премьера была не особо «звездной»: дрессированные леопарды, акробаты, фигурное катание. Особый восторг у зрителей оружейного города вызвал номер А.Александрова «Сверхметкий стрелок» — что-что, а умение стрелять в Ижевске всегда ценили. Весной следующего, 1944 года звез­дой цирковой программы в новом цирке стал к тому времени уже народный артист РСФСР В.Г.Дуров, начинавший здесь свою артистическую карьеру. Как всегда, в лучших традициях дина­стии, были номера со зверями, включавшие и сатиру на врага. Особенно громкий смех вы­зывала собачонка, изображавшая Гитлера.

Но не только хохот и аплодисменты артистам слышали своды Ижевского цирка. Здесь проходили и политические мероприятия, потому как не было в городе другого такого зала, вме­щавшего более 1800 человек! Проводились в цирке юбилейные митинги, партийные и профсоюзные активы республики, вручались награды отличившимся.

 

В мирное время

 

Ах, какие славные имена значились в афишах нашего цирка! В нем выступали почти все знаменитости циркового искусства: династия Дуровых, Корниловы — отец и сын, Ирина Бугримова, Гладильщиков с группой хищников, И.Рубен, Карандаш, Юрий Нику­лин, О.Сокол, В.Тихонов, М.Запашный, «Медвежий цирк» В.Филатова…

В 1952 году директора ижевского цирка А.В.Волянского перевели в Хабаровск, там он и ушел на пенсию, переехав в Ростов. На его место пришел заслуженный деятель ис­кусств УАССР Евгений Федорович Солон, также в прошлом цирковой артист-акробат. Он возглавлял наш цирк до 1968 года. Сменил его на этой должности Семен Александрович Дородов. И наконец в 1976 году директором ижевского цирка стал Самуил Малихович Гринбаум. По его статьям в «Удмуртской правде» мы заранее знали, какой будет новая цирковая программа. Рецензии на цирковые представления часто писал и известный, ныне покойный, краевед О.В.Севрюков, большой любитель цирка. Рассказывают, что у Олега Владимировича даже было свое постоянное место в партере, на которое никогда не прода­вался билет.

 

Новый век — новый цирк

 

А между тем здание, спроектированное еще в 1939 году, постепенно становилось тес­ным для обычной цирковой программы. Сами понимаете, до войны и сразу после нее всё было намного скромнее в ижевском цирке — и количество задействованных артистов, и количество животных — размах другой был. Цирк перестал соответствовать пожарным, санитарным и техническим нормам. Еще в 70-е годы его директор С.М.Гринбаум ставил вопрос о реконструкции. Однако экспертиза Госстроя СССР решила, что строительство нового здания цирка выгоднее, чем реконструкция старого. Развал СССР помешал этой работе.

14 января 1990 года прошло последнее представление в ижевском цир­ке. Но и в закрытом состоянии цирк работал — здание использовали как репетиционно-отстойную базу. Здесь хранился реквизит, содержались животные, которым требовался от­дых, репетировались новые программы и номера.

А в это время велись непрерывные споры о дальнейшей судьбе ижевского цирка. На­конец решено было строить новое здание. Возник вопрос: где его строить? Наибо­лее подходящими оказались два места: прежнее, у Центрального рынка, и в районе про­филактория «Сосновый». И все-таки победила традиционная приверженность российских цирков к «торжищу людскому». Да и маршруты различного вида транспорта удобно пере­секаются в центре города.

И вот уже нет «старого нового» ижевского цирка, давно разобраны завалы, оставшие­ся после аккуратного взрыва. Что ж, всему свой срок. Пройдите по улице Красноармей­ской и сразу увидите неподалеку от рынка и автовокзала взметнувшиеся ввысь стены красного кирпича — строят новое здание. Значит, будет жить еще ижевский цирк, столь любимый горожанами, и дети перестанут спрашивать своих родителей: «Что такое цирк?» Да ведь давно известно: цирк — это детство. Детство человека, города, страны… Как хо­рошо, что не дано нам постареть…